Адольф Гитлер 31 августа 1939 года

Материал из Documentation.

Серую военную форму можно было видеть в Имперской канцелярии гораздо чаще, чем в предыдущие дни. О том, что нападение на Польшу назначено на 1 сентября, было пока известно только военным. На коротком совещании с Браухичем и Кейтелем в первой половине дня Гитлер подписал совершенно секретную «Директиву № 1 на ведение войны», в которой эта дата была зафиксирована в письменной форме. Нападение на Польшу должно быть произведено в соответствии с приготовлениями, сделанными по плану «Вайс». Большое место в директиве уделялось указаниям относительно военных действий на Западе против Франции, Бельгии и Голландии. Ответственность за их начало возлагалась исключительно на Великобританию и Францию. В случае военных действий с их стороны всем составным частям вермахта приказывалось вести оборону и тем создать предпосылки для победоносного завершения операции против Польши.^[1]

Во второй половине дня, в 16 часов, Гитлеру предоставилась последняя возможность отозвать свой приказ о нападении. Но никаких новых сообщений, могущих переубедить его, не поступило. Дипломатическая деятельность не прерывалась весь день. Из Италии донеслась инициатива созыва конференции наподобие Мюнхенской год назад. Однако предложение Бенито Муссолини натолкнулось на сдержанное отношение перечисленных стран.^[2]

Ближе к вечеру в МИД Германии объявился посол Польши Юзеф Липский. Между 18 и 19 часами его принял Риббентроп. Посол заявил, что правительство Польши минувшей ночью было проинформировано британским правительством насчёт возможности прямого разговора между правительствами Польши и Германии. Варшава в ближайшие часы даст Лондону официальный ответ. Узнав о разговоре Риббентропа и Липского, Гитлер вновь отреагировал резкими обвинениями по адресу Великобритании и Польши. Ведь ещё вечером 29 августа британскому послу были сообщены его, Гитлера, согласие и готовность на прямые переговоры между германским правительством и польским уполномоченным. Британскому правительству потребовалось больше суток, чтобы известить об этом поляков, или же польскому — чтобы его принять. Методы и способы, которыми в этот серьёзный час предпринимаются дипломатические шаги, служат для него доказательством того, что оба государства своей политикой сознательно хотят привести дело к войне.^[3]

В полдень в Имперской канцелярии стало известно, что Гитлер в 10 часов утра 1 сентября созывает в Берлине рейхстаг. Поток посетителей в квартире Гитлера вслед затем стал ещё большим, чем совсем недавно. Здесь в последние дни регулярно появлялись Гесс, Геббельс, Дитрих, Лутце и Фрик. Постоянно можно было видеть тут и Боденшатца с Хевелем, а также Вольфа, личного представителя Гиммлера. Большинство министров и рейхсляйтеров имели при себе как минимум одного сопровождающего. Геринг и Риббентроп зачастую прибывали с большой свитой даже на беседы с Гитлером. Браухич и Кейтель брали с собой своих первых адъютантов и оставались в квартире фюрера как можно меньше. Из за непрерывного прихода и ухода большого числа посетителей постоянно царило сильное беспокойство, которое охватывало даже и самого Гитлера.^[4]

[править] Примечания

1. ↑ Глава II. Осень 1938 г. — август 1939 г.
2. ↑ Глава II. Осень 1938 г. — август 1939 г.
3. ↑ Глава II. Осень 1938 г. — август 1939 г.
4. ↑ Глава II. Осень 1938 г. — август 1939 г.