Германия 23 апреля 1945 года

Материал из Documentation.

Около 2:00 на командный пункт 12-й армии Венка прибыл генерал-фельдмаршал Кейтель. В своих воспоминаниях он описал свой визит к Венку так: «Я выехал в расположение 12 армии Венка прямо из рейхсканцелярии на служебном автомобиле. […] С глазу на глаз я кратко обрисовал Венку сложившуюся под Берлином ситуацию и добавил только, что вижу единственный путь спасения фюрера в прорыве его армии к столице и соединении с 9 армией. Теперь все зависит от него, в противном случае останется только пойти против воли фюрера и „похитить“ его из рейхсканцелярии… Венк вызвал начальника своего штаба оберста генштаба Гюнтера Райххельма. На штабной карте я показал им обстановку на берлинском направлении, во всяком случае ту, что была там сутки тому назад. Потом оставил их вдвоем, а сам отправился ужинать, пока Венк диктовал приказ по армии, копию которого я собирался отвезти фюреру.»^[1]

В 3:20 ночи Коллер поднялся в воздух на истребителе, который сразу взял курс на Мюнхен.^[2]

Воспоминания Кейтеля: «На рассвете, после утомительных поисков, я, наконец, добрался до командного пункта ближайшей к фронту дивизии, уже получившей приказ о наступлении в соответствии с изменённой обстановкой и нашими намерениями. Дивизионного командира я нашёл немного позади, в деревне, в то время как где-то вдалеке были слышны звуки битвы. Я потребовал, чтобы он немедленно сопроводил меня в его самый передовой полк, с тем чтобы он оказал свое личное влияние на войска, и потому что я сам хотел поговорить с командующим полком. Это была дивизия, сформированная на днях в столице из частей и командиров трудовой службы рейха. Естественно, это не было закаленное в боях подразделение, но его офицеры и солдаты были необычайно воодушевлены; и их командиры были весьма энергичными и опытными солдатами, чувствовавшими себя более чем уверенно во главе своих войск, а не на тыловых командных пунктах, поскольку только своим личным примером они могли компенсировать недостаток боевого опыта и уверенности в подчиненных им офицерах. После того как я убедил полевых командиров в важности их задачи, и своим собственным присутствием, и убедительной речью, я ненадолго заехал в штаб генерала Хольсте по пути назад в Крампниц; он отвечал за безопасность линии реки Эльбы, не позволяя американцам форсировать ее с запада. Мы с Хольсте — моим старым полковым другом из 6-го артиллерийского полка, за чей энтузиазм и жизнелюбие я мог поручиться, — подробно обсудили сложившуюся ситуацию, и я особенно подчеркнул важность его роли, совершенно необходимой для успеха действий 12-й армии (которой я тотчас же подчинил его): Хольсте был абсолютно уверен на основании лавины докладов, поступавших от войск и от фронтовой разведки, что американцы еще не приступили к подготовке к наступлению на восток через Эльбу.»^[3]

Утром Вейдлинг дозвонился до бункера Гитлера, чтобы доложить о сложившейся ситуации. На другом конце провода ему ответил генерал Кребс. Он сообщил Вейдлингу, что тот уже приговорён к смертной казни за трусость.^[4]

Утром началось наступление войск Штайнера, но успеха оно не имело.^[5]

Воспоминания Кейтеля: «Примерно в одиннадцать часов утра я прибыл в Крампниц — конечно же смертельно уставший — и после консультации с Йодлем прибыл в рейхсканцелярию на доклад к фюреру».^[6]

Днём Коллер прибыл в Оберзальцберг.^[7]

В середине дня Штайнер просит передать ему из подчинения 9-й армии дивизию СС «Нордланд» и 25-ю танко-гренадерскую дивизию.^[8]

В 13:00 командование германской 9-й армии направило в штаб группы армий «Висла» телеграмму с подтверждением, что приказ об отводе войск с Одера и Нейсе получен.^[9]

Вечером Вейдлинг появился в бункере Гитлера.^[10]

Вечером Шпеер находился в бункере Гитлера.^[11]

Вечером Г. Жуков отдаёт распоряжение командующему 1-й танковой армией: «Я имею данные, что Гитлер, Геббельс и Гиммлер находятся в Берлине. На случай бегства для них стоят самолеты в аэропорту. Отберите отряд смельчаков, 15-25 танков с десантом и прикажите прорваться перед рассветом к аэропорту. Проскок отряда поддержите артиллерийским огнем.»^[12]

Воспоминания Кейтеля: «Этой же ночью я выехал в штаб Хольсте и прибыл туда незадолго до полуночи».^[13]

Риббентроп по приказу Гитлера выехал к своей семье в местечко Фуш.^[14]

Пражское радио, находящееся под германским контролем, сообщило, что решение Гитлера остаться в Берлине означает начало «битвы, которая определит судьбу всей Европы».^[15]

Гитлер назначил комендантом Берлина подполковника Эриха Беренфенгера, кавалера Рыцарского креста с мечами и дубовыми листьями.^[16]

Геринг отправил Гитлеру телеграмму, в которой предлагал взять на себя руководство рейхом.^[17]

Ставка Верховного главнокомандования вермахта переехала в Фюрстенберг (в 60-70 км северо-западнее Берлина).^[18]

Командование 1-го Белорусского фронта предложило гарнизону Берлина сдаться, но ответа не последовало.^[19]

[править] Здравоохранение

Гельмут Кунц был направлен в госпиталь рейхсканцелярии.^[20]

[править] Примечания

1. ↑ [1]
2. ↑ [2]
3. ↑ [3]
4. ↑ [4]
5. ↑ [5]
6. ↑ [6]
7. ↑ [7]
8. ↑ [8]
9. ↑ [9]
10. ↑ [10]
11. ↑ [11]
12. ↑ [12]
13. ↑ [13]
14. ↑ [14]
15. ↑ [15]
16. ↑ [16]
17. ↑ [17]
18. ↑ [18]
19. ↑ У стен Берлина / И. Б. Мощанский. — М.: Вече, 2010
20. ↑ Мальков В. Л. Берлин, «Бункер фюрера», апрель-май 1945 года. Показания медсестры Эрны Флегель // Новая и новейшая история. — 2010. — №. 3. — С. 71-83