Лоббизм российских компаний
Материал из Documentation.
[править] 1992—1999 годы
Оказавшись в 1992 году в сложном положении, некоторые мощные предприятия, группы предприятий и целые отрасли в поисках наиболее простых и быстрых способов решения своих проблем постарались получить прямую помощь со стороны государства.[1] Несмотря на то, что после начала либеральных реформ правительство формально провозгласило отказ от вмешательства в развитие экономики, во многих случаях предприятия достигали успеха.[1] Наиболее влиятельные производители добивались крупномасштабных дотаций и льготных кредитов, которые облегчали им решение финансовых проблем.[1]
В частности, одним из наиболее крупных получателей денег из бюджета стала угольная промышленность, которая добилась этого во многом благодаря своему мощному забастовочному потенциалу.[1] Для финансирования угольной промышленности был создан внебюджетный фонд, в который в 1994—1995 годах перечислялись деньги, полученные за счёт взимания специального налога с юридических лиц.[1] Ставка этого налога сначала была установлена на уровне 3 %, а позже 1,5 % добавленной стоимости.[1] И хотя в 1996 году спецналог был отменён, а внебюджетный фонд ликвидирован, угольщики ещё довольно долго получали прямую и косвенную поддержку от государства в виде субсидий на социальные нужды, льготных тарифов на грузовые железнодорожные перевозки и т. д.[1]
Ещё одним примером успешного решения своих проблем благодаря лоббистской деятельности в органах власти были финансовые привилегии «Газпрома».[1] Несмотря на все свои экономические преимущества (огромный экспортный потенциал, монопольное положение на российском рынке, очень значительное влияние на рынках СНГ и многих европейских стран) «Газпром» после начала острой фазы кризиса столкнулся с теми же сложностями, что и другие предприятия.[1] И для того, чтобы облегчить решение собственных финансовоэкономических проблем, «Газпром», используя свой гигантский экономический и политический вес, уже осенью 1992 года добился от государственных органов права создать так называемый Фонд стабилизации и развития.[1] Этот фонд формировался за счёт целевых отчислений от себестоимости продукции, производимой «Газпромом», а также за счёт зачисления в фонд значительной (от 40 до 48 % в разные моменты времени) части выручки от экспортных (за пределы СНГ) поставок газа для федеральных нужд.[1] Средства, поступавшие в этот стабилизационный фонд, никакими налогами не облагались.[1] Это означало, что, не в пример большинству других российских предприятий, «Газпром» получал огромные дополнительные средства для решения своих финансовых проблем.[1] Оценить примерный размер дополнительного выигрыша «Газпрома» помогает следующий расчёт.[1] Федеральный экспорт составлял 83 % общего объёма экспорта газа в 1993 году (86 млрд кубометров) и 53 % в 1994 году (58,3 млрд кубометров).[1] Размер отчислений в фонд стабилизации — примерно $35 за 1 тыс. куб. м экспортируемого газа.[1] Иными словами, «Газпром» имел возможность зачислить в фонд стабилизации из этого источника примерно $3 млрд в 1993 году и $2 млрд в 1994 году.[1] Если данный оценочный расчёт соответствует действительному ходу событий, то величина освобождений только по налогу на прибыль, связанному с экспортной выручкой, составила не менее $500 млн в 1993 году и $150—250 млн в 1994 году.[1] И эти суммы составляли лишь часть дополнительных средств, оставшихся в распоряжении «Газпрома», поскольку в приведённых оценках не были учтены ни прочие налоговые освобождения, ни дополнительный доход от так называемых отчислений от себестоимости, которые, по сути, представляли собой ту же самую не облагаемую налогами прибыль.[1] Правда, в некоторых документах, источником которых является сам «Газпром», утверждалось, что суммарная величина фонда стабилизации составила лишь 976,8 млрд. рублей ($1 млрд) в 1993 году и 2920 млрд. рублей ($1,3 млрд) в 1994 году.[1] Эти данные вызывают серьёзные сомнения, так как из тех же документов получается, что размер стабилизационного фонда в 1994 году был меньше, чем одна только сумма компенсаций за федеральные поставки.[1] Иначе говоря, скорее всего реальная величина фонда стабилизации в данном случае была занижена.[1] Но даже если числа, приведенные в отчётах «Газпрома», были верны, всё равно размер налоговых освобождений получается очень значительным.[1] Только по налогу на прибыль он не мог быть меньше $150—200 млн в 1993 году и $100—160 млн в 1994 году.[1]
Внебюджетные фонды, подобные описанным выше, были образованы под давлением предприятий и в других секторах экономики, в том числе в оборонной промышленности, в металлургии и в отраслях топливно-энергетического комплекса.[1] Суммарная величина финансовых ресурсов, попадавших во внебюджетные фонды, к 1994 году стала сопоставима с доходной частью федерального бюджета.[1] Благодаря наличию этих фондов многие (и прежде всего влиятельные) предприятия получали доступ к дополнительным деньгам, которые помогали им решать различные финансовые проблемы.[1] И хотя внебюджетные фонды были формально ликвидированы в начале 1996 года, отрасли и предприятия, как правило, получили определённую компенсацию.[1] В частности, «Газпром» какое-то время не платил экспортных пошлин за вывоз газа.[1] Кроме того, в 1996 году были в 4 раза снижены пошлины на импорт газовых труб.[1]
В ряде случаев предприятия добивались от властей права безнаказанно задерживать свои платежи кредиторам.[1] Например, в первой половине 1994 года башкирские нефтеперерабатывающие и химические заводы благодаря поддержке республиканского правительства оплачивали не более 10-15 % стоимости получаемых тепла и электроэнергии.[1] При этом местные власти фактически запретили местным электросетям прекращать подачу энергии на заводы-должники, угрожая в противном случае уволить всё руководство «Башкирэнерго».[1]
Некоторым крупнейшим производителям удавалось облегчить себе решение сбытовых проблем, вынудив федеральное правительство осуществить протекционистские меры и различными способами (повышением ввозных пошлин, квотированием импорта и т. д.) ограничить доступ иностранных товаров на российский рынок.[1] Наиболее характерными примерами такого рода стали повышение таможенных сборов за ввоз легковых автомобилей и спиртных напитков, предпринятые под давлением, соответственно, российских автомобильных и ликёро-водочных заводов.[1]
Во многих случаях индивидуальные льготы, полученные некоторыми предприятиями от органов власти, действительно помогли производителям приспособиться к кризисным явлениям и в определённой степени сохранить свой производственнотехнологический потенциал.[1] Более того, само по себе создание внебюджетных фондов, осуществление протекционистских мер и прочих форм государственной поддержки не было ошибкой.[1] Они вполне могли и даже должны были стать важными элементами государственной промышленной политики, столь необходимой для реструктуризации российской экономики.[1] Однако существовавшая в тот период практика предоставления индивидуальных льгот не была основана на какой-то внятной концепции государственой поддержки, а являлась, как правило, следствием политического веса конкретных руководителей, личных связей между чиновниками и производственниками и т. п.[1] Как следствие, государственная помощь предприятиям носила хаотичный характер, не имела какой-либо внутренней логики и мало способствовала решению макроэкономических проблем.[1] В результате такого подхода наиболее значительные льготы получал «Газпром», и без того находившийся в весьма благоприятной финансовой ситуации.[1] А многие обрабатывающие производства, которые имели очень значительный потенциал и, получив относительно небольшую поддержку, могли бы восстановить свою конкурентоспособность и превратиться в полноценные локомотивы экономического развития, тем временем рухнули.[1]
[править] 2000-е годы
В 2000-е годы лоббизм российских компаний в органах власти сохранил своё значение в полной мере.[2] Крупные компании общенационального масштаба активно пользовались своими связями в различных ведомствах и регулярно добивались от федеральных властей индивидуальных мер поддержки.[2] Подобные меры могли включать в себя установление квот и высоких пошлин на ввоз определенных видов продукции; политическую и финансовую поддержку крупных экспортных проектов; предоставление формальных и неформальных гарантий государства по банковским кредитам, которых выдавались крупным корпорациям на особо выгодных условиях, и т. д.[2] Примером успешного лоббизма такого рода можно считать взаимодействие «Газпрома» с федеральными структурами власти.[2] На протяжении всех 2000-х годов многие высшие чиновники, включая первых лиц государства, активно участвовали в продвижении и защите интересов этой корпорации за рубежом.[2]
Более того, именно поддержка сверху позволила «Газпрому» продавить, несмотря на активное сопротивление крупных компаний-потребителей, такое спорное с макроэкономической точки зрения решение, как опережающий рост цен на газ внутри страны.[2]
На региональном уровне лоббизм зачастую использовался еще чаще.[2] Предприятия, работающие в регионах, стремились провести своих кандидатов в территориальные органы законодательной власти, продвигали собственных представителей на посты в исполнительных структурах, устанавливали тесные контакты с чиновниками различных региональных ведомств.[2] В дальнейшем эти связи играли немалую роль.[2] В одних случаях они приносили безусловную общеэкономическую пользу, позволяя предприятиям обходить бюрократические и коррупционные барьеры, инициировать прогрессивные изменения в региональном законодательстве, участвовать в разработке программ развития территорий и т. д.[2] В других случаях последствия регионального лоббизма были более противоречивыми.[2] Под воздействием местных лоббистов территориальные власти нередко ограничивали конкуренцию, создавая формальные и неформальные барьеры входа на рынок для производителей и поставщиков из других регионов; устанавливали индивидуальные льготы для «приближенных» фирм; позволяли таким фирмам беспрепятственно выигрывать тендеры по региональным госзаказам и т. д.[2] Компании, которым удавалось пролоббировать нужные им решения, при этом оказывались в выигрыше, однако экономика региона в целом могла и проиграть.[2]
[править] Примечания
- ↑ 1,00 1,01 1,02 1,03 1,04 1,05 1,06 1,07 1,08 1,09 1,10 1,11 1,12 1,13 1,14 1,15 1,16 1,17 1,18 1,19 1,20 1,21 1,22 1,23 1,24 1,25 1,26 1,27 1,28 1,29 1,30 1,31 1,32 1,33 1,34 1,35 1,36 1,37 1,38 1,39 1,40 1,41 Д. Б. Кувалин «Экономическая политика и поведение предприятий: механизмы взаимного влияния» Глава «Способы адаптации российских предприятий к трансформационному экономическому кризису» // М.: МАКС Пресс, 2009
- ↑ 2,00 2,01 2,02 2,03 2,04 2,05 2,06 2,07 2,08 2,09 2,10 2,11 2,12 Д. Б. Кувалин «Экономическая политика и поведение предприятий: механизмы взаимного влияния» Глава «Особенности поведения российских предприятий в годы экономического подъёма» // М.: МАКС Пресс, 2009