1941 год в биографии Иосифа Сталина

Материал из Documentation.

Перейти к: навигация, поиск



В марте нарком обороны СССР маршал С. К. Тимошенко и начальник Генерального штаба РККА генерал армии Г. К. Жуков представили на утверждение Сталину записку с соображениями по Плану стратегического развертывания Вооружённых Сил СССР на случай войны с Германией и её союзниками.[1]

В марте Сталин согласился с доводами Наркомата обороны и Генштаба о серьёзности обстановки на западной границе СССР.[2]

Сталин разрешил в марте и апреле осуществить призыв в армию 800 тыс. резервистов.[3]

В апреле и мае Тимошенко и Жуков постоянно просили Сталина разрешить срочную «доукомплектацию» дивизий в западных округах. Речь шла о том, чтобы довести численность стрелковых дивизий хотя бы до 8 тыс. человек. В итоге накануне войны в приграничных округах из 170 дивизий 19 стрелковых и 7 кавалерийских дивизий имели в среднем по 6 тыс. человек, а все остальные не более 9 тыс. человек.[4]

4 мая состоялось заседание Политбюро, на котором обсуждались задачи «по усилению работы советских центральных и местных органов». В резолюции Политбюро от 4 мая говорилось: «Для безусловного обеспечения единства руководящей работы и для того, чтобы еще больше поднять авторитет советских органов в современной напряженной международной обстановке, требующей всемерного усиления работы советских органов в деле обороны страны, ПБ ЦК ВКП(б) единогласно постановило: 1. Назначить тов. Сталина И. В. Председателем Совета Народных Комиссаров СССР».[5]

5 мая Сталиным была произнесена речь перед выпускниками военных академий РККА. 6 мая в центральных газетах было напечатано официальное сообщение о речи Сталина, в котором указывалось, что Сталин «отметил глубокие изменения, происшедшие в последние годы в Красной Армии, и подчеркнул, что на основе уроков современной войны Красная Армия перестроилась и серьёзно перевооружилась».[6][7]

6 мая Сталин был назначен председателем Совета народных комиссаров СССР, 30 июня — председателем Государственного комитета обороны, 19 июля — наркомом обороны СССР, 8 августа — Верховным главнокомандующим Вооруженными силами СССР.[8][9]

17 мая нарком госбезопасности Всеволод Меркулов представил Сталину спецсообщение об итогах «операции по аресту и выселению антисоветского и уголовного и социально опасного элемента» из Литвы, Латвии и Эстонии. В трёх республиках арестовали 14 467 человек, выселили — 25 711.[10]

Около 4 часов утра 22 июня начальник Генерального штаба Жуков позвонил Сталину и доложил о нападении германских войск на территорию СССР. Узнав о нападении, Сталин созвал совещание высших военных, партийных и государственных деятелей.[11]

В 05:45 22 июня к Сталину в кабинет прибыли народный комиссар обороны СССР Тимошенко, Жуков, В. М. Молотов, Л. П. Берия и Л. З. Мехлис.[11]

В 9 часов утра 22 июня Тимошенко и Жуков в присутствии членов Политбюро доложили Сталину, что в условиях гигантских масштабов развернувшейся вооружённой борьбы один человек не в состоянии осуществлять командование действующей армией. Тимошенко и Жуков предложили создать Ставку Главного Командования, однако Сталин в тот день решения об этом не принял, оно было принято на следующий день.[12]

23 июня решением Политбюро была создана Ставка Главного Командования Вооружённых сил Союза ССР в составе Тимошенко (председатель), Жукова, Сталина, Молотова, маршала К. Е. Ворошилова, маршала С. М. Будённого и наркома ВМФ Н. Г. Кузнецова. Это решение было подписано Сталиным как секретарём ЦК ВКП (б). Такой состав позволял Ставке оперативно решать все задачи по руководству вооружённой борьбой. Однако получилось два главнокомандующих: Тимошенко — юридический, который без санкции Сталина не имел права отдавать приказы действующей армии, и Сталин — фактический. Это усложняло управление и приводило к запоздалым решениям в быстро меняющейся обстановке на фронте. В последующем это было устранено.[12]

В конце июня Сталин серьёзно заболел ангиной и с трудом мог говорить.[13]

30 июня был создан чрезвычайный орган — Государственный Комитет Обороны (ГКО) во главе со Сталиным. В руках ГКО сконцентрировалась вся полнота власти в государстве. Его решения и распоряжения, имевшие силу законов военного времени, подлежали беспрекословному выполнению всеми гражданами, партийными, советскими, комсомольскими и военными органами.[14]

3 июля Сталин выступил по радио с обращением, призвав советских граждан ко всенародной борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.[15][16][17] В обращении, в частности, Сталин призвал организовывать на оккупированных врагом территориях подполье и партизанское движение.[17] После этого работа по развёртыванию партизанского движения и партийного подполья активизировалась.[17]

10 июля Ставка Главного командования была преобразована в Ставку Верховного командования во главе со Сталиным.[18]

14 июля Адольф Гитлер в беседе с японским послом в Берлине Хироси Осима заявил, что это Сталина, а не его, Гитлера, ожидает судьба Наполеона.[19]

16 июля восточнее Витебска был взят в плен старший сын Сталина — командир батареи артиллерийского полка 14-й танковой дивизии старший лейтенант Я. И. Джугашвили.[20] Позднее он погиб в немецком концлагере.[20] По свидетельству очевидцев, Яков Джугашвили там проявил себя достойным человеком и патриотом.[20]

29 июля Жуков доложил Сталину соображения Генерального штаба о том, что немецкие войска возобновят наступление на Москву только после того, как будет ликвидирована угроза для них на фланге центральной группировки со стороны юго-западного направления. Жуков предложил усилить Центральный фронт с тем, чтобы тот был в состоянии надёжно прикрыть северный фланг М. П. Кирпоноса, и, оставив Киев, отвести его войска за Днепр. Сталин отстранил Жукова от должности начальника Генерального штаба.[21][22]

22 августа Сталин распорядился выдавать бойцам на передовой 100 граммов водки в день.[23]

12 сентября Ставка ВГК разослала военным советам фронтов директиву № 001919, узаконившую практику заградительных отрядов.[24] В этой директиве, написанной Б. М. Шапошниковым под диктовку Сталина, отмечалось, что «в наших стрелковых дивизиях имеется немало панических и прямо враждебных элементов, которые при первом же нажиме бросают оружие, начинают кричать: „Нас окружили!“ — и увлекают за собой остальных бойцов. В результате подобных действий этих элементов дивизия обращается в бегство, бросает материальную часть. Подобные явления имеют место на всех фронтах».[24] Утверждалось также, что «твердых и устойчивых командиров и комиссаров у нас не так много», и приказывалось «в каждой дивизии иметь заградительный отряд из надежных бойцов».[24] Сталин требовал выделения автомобилей для передвижения, да еще нескольких танков и бронемашин на каждый из дивизионных заградотрядов силою в нормальный стрелковый батальон.[24][25] Основной задачей заградотряда, как указывалось в директиве, следовало считать «помощь командному составу в поддержании твердой дисциплины в дивизии, приостановку бегства одержимых паникой военнослужащих, не останавливаясь перед применением оружия, ликвидацию инициаторов паники…».[25]

15 октября Сталин подписывает знаменитую директиву № 801сс «Об эвакуации столицы СССР г. Москвы».[26]

6 ноября Сталин выступил с докладом на торжественном заседании Московского Совета депутатов трудящихся, проходившем на станции метро «Маяковская» в Москве, которое было посвящено 24-й годовщине Октябрьской революции.[27][28][29] Сталин объяснил неудачное для РККА начало войны «нехваткой танков и отчасти авиации». Сталин также заявил: «За четыре месяца войны мы потеряли убитыми 350 тысяч и пропавшими без вести 378 тысяч человек, а раненых имеем 1 миллион 20 тысяч человек».[30]

27 декабря Сталин подписал постановление ГКО: семьи лиц, служивших немцам и «добровольно отступивших вместе с фашистскими войсками», решением особого совещания НКВД «выселять в отдаленные области Союза».[31]

Содержание

[править] Отдельные воинские формирования

После полудня 22 июня Сталин послал на Западный фронт группу военачальников: заместителя наркома обороны Б. М. Шапошникова, заместителя наркома обороны Г. И. Кулика, заместителя начальника Генерального штаба В. Д. Соколовского и начальника оперативного управления Г. К. Маландина.[32]

В первые дни войны на Западный фронт Сталиным был послан К. Е. Ворошилов.[33]

После окружения советских войск под Минском Сталин послал на Западный фронт Тимошенко и Будённого.[34]

11 июля Сталин направил телеграмму: «Киев. т. Хрущеву. Получены достоверные сведения, что вы все, от командующего Юго-Западным фронтом до членов Военного совета, настроены панически и намерены произвести отвод войск на левый берег Днепра. Предупреждаю вас, что, если вы сделаете хоть один шаг в сторону отвода войск на левый берег Днепра, не будете до последней возможности защищать районы УРов на правом берегу Днепра, вас всех постигнет жестокая кара как трусов и дезертиров».[35]

20 июля в разговоре по прямому проводу с главнокомандующим Западным направлением Тимошенко, критикуя того за распыление сил, Сталин сказал: «Я думаю, что пришло время перейти нам от крохоборства к действиям большими группами».[36]

Падение Смоленска и охват значительных сил Западного фронта повлекли за собой очень суровую реакцию Сталина. От имени ГКО весь командный состав Западного фронта он обвинил в эвакуационных настроениях, а главное — слишком уж лёгком отношении к сдаче Смоленска. Сталин указывал, что если подобные настроения соответствуют действительности, то ГКО считает их преступлением, граничащим с прямой изменой Родине. Сталин потребовал: «а) пресечь железной рукой подобные настроения, порочащие знамя Красной Армии; б) город Смоленск ни в коем случае не сдавать врагу».[19]

Сталин в 1941 году создал Брянский фронт.[21]

18 августа командование Юго-Западного фронта пыталось обратить внимание Ставки на угрожающее положение своего правого фланга.[37] На другой день командующий Резервным фронтом Жуков направил Сталину телеграмму, в которой сообщал, что противник, «перейдя к активной обороне против Западного и Резервного фронтов, все свои ударные подвижные и танковые части бросил против Центрального, Юго-Западного и Южного фронтов».[37][38] Жуков предложил создать в районе Глухов, Чернигов, Конотоп крупную группировку войск, способную сорвать замысел противника.[38] Сталин согласился с предложенной оценкой.[38] Однако Сталин по-прежнему был уверен, что Ерёменко сможет не только надежно прикрыть брянское направление, но и разгромить ударную группировку противника, нацеленную в тыл Юго-Западного фронта.[38] Потому-то войскам Юго-Западного направления и было приказано упорно оборонять рубеж р. Днепр и «во что бы то ни стало удержать за собой Киев».[38]

Летом Сталин назначил Жукова командующим Резервным фронтом.[21]

В 1941 году Сталин приказал Шапошникову представить сведения о действиях 34-й армии советских войск в период отхода — с 20 по 26 августа. Сталин потребовал подробно остановиться на «характеристике командира и комиссара каждой дивизии и им равных войсковых соединений». Сталин приказал заменить командующего Северо-Западным фронтом П. П. Собенникова, понизить в должности командующих 34-й и 43-й армиями К. М. Кочанова и С. Д. Акимова. Затем по распоряжению Сталина были отданы под суд командиры и комиссары 90-й и 237-й стрелковых дивизий И. Ф. Абрамов, В. В. Носков, И. А. Семагин и Б. С. Давидович.[39]

В конце августа Ставка впервые за войну решила провести воздушную операцию. Для уничтожения танковой группы Гудериана было решено использовать силы ВВС Брянского и Резервного фронтов, 1-й резервной авиационной группы и дальнебомбардировочной авиации — всего более 460 самолётов. План её проведения утвердил лично Сталин. С 29 августа по 4 сентября авиация совершила свыше 4 тыс. самолёто-вылетов. Только 30-31 августа советские лётчики, сбросив 4500 бомб, уничтожили более 100 танков, 20 бронемашин, взорвали склад горючего. В воздушных боях было сбито 55 вражеских самолётов. А 30 августа воздушным ударам подверглись 8 аэродромов противника, на которых удалось уничтожить ещё 57 самолётов.[40]

7 сентября, когда танки Гудериана вышли к Конотопу, Шапошников и А. М. Василевский вновь попытались убедить Сталина в необходимости отвода войск М. П. Кирпоноса. По их обоюдному мнению, даже в случае немедленного принятия такого решения войскам пришлось бы столкнуться с огромными трудностями, ибо было уже поздно. Как отмечал в своих мемуарах Василевский, Сталин довольно резко отреагировал на предложение Шапошникова и Василевского, упрекая их в том, что они идут по пути наименьшего сопротивления. "При одном упоминании о жестокой необходимости оставить Киев Сталин, — вспоминал Василевский, — выходил из себя и на мгновение терял самообладание".[38]

11 сентября в разговоре по прямому проводу с Кирпоносом Сталин ещё раз приказал: «Киева не оставлять и мостов не взрывать без разрешения Ставки». Кирпонос так и не смог убедить Сталина в необходимости отвода. Недооценивая опасность, нависшую над Юго-Западным фронтом, Сталин сильно переоценивал возможности его войск и особенно войск Брянского фронта.[41]

7 октября Сталин вызвал Жукова из Ленинграда в Москву и поручил вначале разобраться с обстановкой в полосе Западного и Резервного фронтов.[42]

[править] Экономика

В середине июля Сталин потребовал от наркома вооружения Устинова срочно начать строительство завода-дублёра по производству 20-мм авиапушек в Поволжье, поскольку в ходе тяжёлых боёв на Ленинградском и Киевском направлениях противник всё время бомбил советские предприятия по производству этих и других видов вооружения.[43]

21 ноября Сталин ввёл налог на холостяков, одиноких и малосемейных граждан.[44]

[править] Внешняя политика

Подробнее см. также: Внешняя политика СССР в 1941 году

В январе президент США Рузвельт поставил в известность Сталина о готовящемся Германией нападении на Советский Союз.[45]

18 июля Сталиным впервые был поставлен вопрос перед Черчиллем о необходимости открытия второго фронта, на западе. Сталин обосновывал целесообразность создания фронта против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика), причём «не только ради нашего общего дела, но и ради интересов самой Англии».[46][47][48]

30 июля Сталин впервые принял личного представителя президента США Рузвельта — Гарри Гопкинса, которого сопровождал посол США Штейнгарт.[49][50]

15 августа Сталин принял посла Америки Штейнгарта и посла Англии Криппса, которые передали ему личное послание Черчилля и Рузвельта, составленное ими во время их встречи в бухте Арджентия на Атлантическом океане. В послании, в частности, говорилось: «Мы воспользовались случаем, который представился при обсуждении отчета г-на Гарри Гопкинса по его возвращении из Москвы, для того, чтобы вместе обсудить вопрос о том, как наши две страны могут наилучшим образом помочь Вашей стране в том великом отпоре, который Вы оказываете нацистскому нападению. Для того, чтобы мы все смогли принять быстрые решения по вопросу о распределении наших общих ресурсов, мы предлагаем подготовить совещание в Москве, на которое мы послали бы высокопоставленных представителей, которые могли бы обсудить эти вопросы непосредственно с Вами». Сталин заявил, что он приветствует предложение о созыве в Москве совещания представителей трёх стран для распределения сырья и вооружения.[51]

В декабре Сталин назначил вместо Уманского на пост посла в США Литвинова.[52]

[править] Переброска войск с Дальнего Востока на западные фронты

10 октября первый секретарь Хабаровского крайкома ВКП(б) Г. А. Барков отправил Сталину большое письмо с предложением немедленно перебросить для обороны Москвы не менее десяти дивизий из состава Дальневосточного фронта. «Наши дальневосточные рубежи, — писал Барков, — охраняет огромная армия, численно доходящая до миллиона обученных и натренированных бойцов. Большую часть этой армии можно экстренными маршрутами перебросить на решающие участки Западного и Южного фронтов, оставив на Дальнем Востоке только необходимый минимум прикрытия, авиацию и часть Тихоокеанского флота и Амурской флотилии. Военное руководство Дальневосточного фронта будет, очевидно, возражать против этого предложения, да и сам я прекрасно понимаю, что здесь имеется большой риск — спровоцировать Японию на военное выступление. Но без риска в войне обойтись нельзя, ибо если мы потерпим поражение на западных фронтах, одному Дальнему Востоку не устоять. При таком положении нас могут разбить по частям. Г. Барков»[53]

Ещё до получения письма Баркова Сталин вызвал в Москву командующего Дальневосточным фронтом И. Р. Апанасенко, а также командующего Тихоокеанским флотом И. С. Юмашева и первого секретаря Приморского крайкома ВКП(б) Н. М. Пегова. Их встреча состоялась в кабинете Сталина в Кремле 12 октября. Беседа была долгой, но решений в этот день не было принято.[54]

Через несколько дней после этой встречи Сталин позвонил Апанасенко и спросил, сколько дивизий он смог бы перебросить на запад в конце октября и в ноябре. Апанасенко ответил, что могут быть переброшены до 20 стрелковых дивизий и 7-8 танковых соединений, если, конечно, железнодорожные службы смогут предоставить необходимое количество составов.[55]

Переброска войск с Дальнего Востока началась почти немедленно и проходила под личным контролем Апанасенко. Генерал А. П. Белобородов, командовавший тогда одной из уходящих на запад дивизий, писал позднее в своих воспоминаниях: «Железнодорожники открыли нам зелёную улицу. На узловых станциях мы стояли не более пяти-семи минут. Отцепят один паровоз, прицепят другой, заправленный водой и углём, — и снова вперёд! Точный график, жёсткий контроль. В результате все тридцать шесть эшелонов дивизии пересекли страну с востока на запад со скоростью курьерских поездов. Последний эшелон вышел из-под Владивостока 17 октября, а 28 октября наши части уже выгружались в Подмосковье, в г. Истре и ближайших к нему станциях».[56]

В ноябре дальневосточные дивизии уже вели оборонительные бои под Москвой или готовились к наступлению, начавшемуся 6 декабря.[57]

[править] Окружение советских войск под Киевом в сентябре

Б. М. Шапошников видел опасность, угрожавшую войскам Юго-Западного фронта, и вместе с А. М. Василевским предпринимал попытки убедить Сталина в необходимости отвода их за Днепр.[37] Однако Сталин, беспокоясь за Москву, больше всего заботился об укреплении западного направления, ибо он был абсолютно уверен, что немецкие войска вскоре возобновят наступление на Москву.[37]

В этой мысли Сталина поддерживали и данные разведки.[37] В первой половине августа в Кремль поступило сообщение от хорошо информированного разведчика А. Радо из Швейцарии о том, что командование вермахта собирается нанести удар на Москву через Брянск.[37] Это и в самом деле соответствовало намерениям главного командования сухопутных войск вермахта: 18 августа 1941 года начальник генерального штаба Франц Гальдер представил Гитлеру план такого наступления.[37] Но через три дня Гитлер подписал директиву, в соответствии с которой часть сил группы армий «Центр» должна была повернуть на юг.[37] 23 августа Гальдер лично доставил директиву в Борисов, в штаб-квартиру группы армий «Центр», где она встретила явное неодобрение.[37] Особенно резко отозвался Гудериан.[37] 23 августа он вместе с Гальдером вылетел в Растенбург, в ставку Гитлера, чтобы убедить фюрера в необходимости наступления на Москву.[37] Тем не менее 24 августа Гудериан прибыл на свой командный пункт, чтобы руководить наступлением войск на юг, прикрывшись от Ерёменко всего лишь одним корпусом.[37] Конечно, обо всём этом не было известно Сталину, а потому он по-прежнему уделял основное внимание Москве.[37]

В свою очередь командование Юго-Западного фронта 18 августа пыталось обратить внимание Ставки на угрожающее положение своего правого фланга.[37] На другой день командующий Резервным фронтом Жуков направил Сталину телеграмму, в которой сообщал, что противник, «перейдя к активной обороне против Западного и Резервного фронтов, все свои ударные подвижные и танковые части бросил против Центрального, Юго-Западного и Южного фронтов».[37][38] Жуков предложил создать в районе Глухов, Чернигов, Конотоп крупную группировку войск, способную сорвать замысел противника.[38] Сталин согласился с предложенной оценкой.[38] Однако Сталин по-прежнему был уверен, что Ерёменко сможет не только надежно прикрыть брянское направление, но и разгромить ударную группировку противника, нацеленную в тыл Юго-Западного фронта.[38] Потому-то войскам Юго-Западного направления и было приказано упорно оборонять рубеж р. Днепр и «во что бы то ни стало удержать за собой Киев».[38]

7 сентября, когда танки Гудериана вышли к Конотопу, Б. М. Шапошников и А. М. Василевский вновь попытались убедить Сталина в необходимости отвода войск М. П. Кирпоноса.[38] По их обоюдному мнению, даже в случае немедленного принятия такого решения войскам пришлось бы столкнуться с огромными трудностями, ибо было уже поздно.[38] Как отмечал в своих мемуарах А. М. Василевский, Сталин довольно резко отреагировал на предложение Б. М. Шапошникова и А. М. Василевского, упрекая их в том, что они идут по пути наименьшего сопротивления.[38] «При одном упоминании о жестокой необходимости оставить Киев Сталин, — вспоминал А. М. Василевский, — выходил из себя и на мгновение терял самообладание».[38]

10 сентября М. П. Кирпонос телеграфировал в Ставку: «Танковая группа противника прорвалась в Ромны, Грайворон.[38] 21-я и 40-я армии не могут ликвидировать эту группу.[38] Требуются немедленная выброска войск из Киевского укрепленного района на пути движения противника и общий отход войск фронта…».[38] В ночь на 11 сентября в переговорах по телеграфу с Б. М. Шапошниковым он просил разрешить отвести войска фронта на восток.[38] Б. М. Шапошников ответил ему, что Ставка полагает необходимым продолжать драться на занимаемых позициях.[38] Отлично зная, что в районе Ромны действуют 3-я и 4-я танковые дивизии противника, Б. М. Шапошников назвал это «вылазкой» и заявил, что фронт может сам справиться с нею, сняв часть сил с днепровского рубежа.[38] Помня особое отношение Сталина, он запрещал снимать войска с обороны Киева, хотя оборонявшая его 37-я армия Власова являлась самой сильной во всем фронте, да и немцы отказались от штурма города ещё в первой половине августа.[38]

Утром 11 сентября главком направления С. М. Будённый, узнав о переговорах М. П. Кирпоноса с Б. М. Шапошниковым, телеграфировал Сталину из Полтавы, что «отход Юго-Западного фронта является вполне назревшим» и что промедление может только привести «к потере войск и огромного количества матчасти».[38] С. М. Будённый просил хотя бы вывести войска из Киева, чтобы использовать их для противодействия окружению.[38][41]

11 сентября в разговоре по прямому проводу с М. П. Кирпоносом Сталин ещё раз приказал: «Киева не оставлять и мостов не взрывать без разрешения Ставки».[41] М. П. Кирпонос так и не смог убедить Сталина в необходимости отвода.[41] Явно недооценивая опасность, нависшую над Юго-Западным фронтом, Сталин сильно переоценивал возможности его войск и особенно войск Брянского фронта.[41]

В ночь на 14 сентября начальник штаба фронта В. И. Тупиков в радиограмме Шапошникову сообщил: «Начало понятной Вам катастрофы — дело пары дней».[41] И даже после этого Сталин продиктовал ответ за начальника Генштаба: «Генерал-майор Тупиков… представил в Генштаб паническое донесение. Обстановка, наоборот, требует сохранения исключительного хладнокровия и выдержки командиров всех степеней. Необходимо, не поддаваясь панике, принять все меры к тому, чтобы удержать занимаемое положение и особенно прочно удерживать фланги. Надо заставить Кузнецова и Потапова прекратить отход. Надо внушить всему составу фронта необходимость упорно драться, не оглядываясь назад, необходимо выполнять указания т. Сталина, данные Вам И.IX».[41] Что же стояло за всем этим?[41] Дело в том, что в условиях глубокого вторжения вражеских войск на территорию страны и крупных поражений Красной Армии советская пропаганда сделала Киев наряду с Ленинградом и Одессой символом мужества и примером того, что противника можно и нужно остановить.[41] Видимо, была и другая подоплёка: необходимо было продемонстрировать своим будущим союзникам, что Красная Армия способна оказывать упорное сопротивление победоносным войскам вермахта.[41] Вот те мотивы, которые двигали Сталиным при руководстве вооружённой борьбой на юго-западе и в жертву которым были принесены сотни тысяч человеческих жизней и судеб.[41] Не говоря уже о тысячах орудий, сотнях танков и самолетов, бесчисленном множестве другого оружия и техники, которые были так нужны на полях сражений.[41]

Только 16 сентября Тимошенко устно через Баграмяна передал М. П. Кирпоносу распоряжение об отводе войск фронта на рубеж р. Псел.[41] М. П. Кирпонос, помня указания Сталина не оставлять ни за что Киев и не имея на то письменной директивы, обратился в Москву за подтверждением решения главкома, так как связи со штабом Тимошенко он не имел.[41]

Сталин до самого последнего момента не разрешал советским войскам оставлять Киев.[21]

Многие западные историки главным виновником трагедии Красной Армии на Левобережной Украине сентября 1941 года считают Сталина.[21]

[править] Оборона Ленинграда

В 1941 году обстановка в районе Ленинграда продолжала обостряться, что очень беспокоило Сталина.[58] Решив разобраться в деятельности главкома Ворошилова, Сталин направил в Ленинград комиссию в составе Молотова, Г. М. Маленкова, Н. Г. Кузнецова, А. Н. Косыгина, П. Ф. Жигарёва и Н. Н. Воронова.[58] Выданный комиссии мандат позволял от имени Государственного комитета обороны решать все вопросы обороны и эвакуации города.[58] Комиссии предстояло определить, оставить ли Ворошилова на его месте или снять.[58]

В посланной в 1941 году на имя Молотова и Маленкова телеграмме Сталин не смог скрыть своего раздражения: «Если так будет продолжаться, боюсь, что Ленинград будет сдан идиотски глупо, а все ленинградские дивизии рискуют попасть в плен. Что делают Попов и Ворошилов?.. Почему богатая ленинградская техника не используется на этом решающем участке?.. Что за человек Попов? Чем, собственно, занят Ворошилов и в чём выражается его помощь Ленинграду?».[58]

Вечером одного из сентябрьских дней 1941 года командующий Резервным фронтом Жуков был вызван в Кремль.[58] После непродолжительной беседы он вышел из кремлевской квартиры Сталина с запиской, адресованной Ворошилову.[58] В ней Сталин писал: «Передайте командование фронтом Жукову, а сами немедленно вылетайте в Москву».[58] В этот критический период Сталин не был уверен в возможности отстоять Ленинград.[58] По словам Жукова, Сталин «положение, сложившееся под Ленинградом, в тот момент оценивал как катастрофическое. Помню, он даже употребил слово „безнадежное“. Он говорил, что, видимо, пройдет еще несколько дней, и Ленинград придется считать потерянным».[58]

[править] Фронты

[править] Западный

После полудня 22 июня 1941 года Сталин послал на Западный фронт группу военачальников: заместителя наркома обороны Б. М. Шапошникова, заместителя наркома обороны Г. И. Кулика, заместителя начальника Генерального штаба В. Д. Соколовского и начальника оперативного управления Г. К. Маландина.[32]

В первые дни войны на Западный фронт Сталиным был послан Ворошилов.[33]

После окружения советских войск под Минском Сталин послал на Западный фронт Тимошенко и С. М. Будённого.[33]

Командующий Западным фронтом Д. Г. Павлов был отдан Сталиным под суд военного трибунала, который приговорил его к расстрелу.[33][14] Аналогичная участь постигла начальника штаба Западного фронта Климовских и ряд других генералов.[14]

Падение Смоленска и охват значительных сил Западного фронта повлекли за собой очень суровую реакцию Сталина.[19] От имени ГКО весь командный состав Западного фронта он обвинил в эвакуационных настроениях, а главное — слишком уж лёгком отношении к сдаче Смоленска.[19] Сталин указывал, что если подобные настроения соответствуют действительности, то ГКО считает их преступлением, граничащим с прямой изменой Родине.[19] Сталин потребовал: «а) пресечь железной рукой подобные настроения, порочащие знамя Красной Армии; б) город Смоленск ни в коем случае не сдавать врагу».[19]

[править] Брянский

Сталин в 1941 году создал Брянский фронт, причём целиком и полностью положился на его командующего Ерёменко, обещавшего непременно разгромить «подлеца Гудериана».[59]

[править] Резервный

Летом Сталин назначил Жукова командующим Резервным фронтом.[60]

[править] Северо-Западный

В 1941 году Сталин приказал Б. М. Шапошникову представить сведения о действиях 34-й армии советских войск в период отхода — с 20 по 26 августа 1941 года.[39] Сталин потребовал подробно остановиться на «характеристике командира и комиссара каждой дивизии и им равных войсковых соединений».[39] Сталин приказал заменить командующего Северо-Западным фронтом П. П. Собенникова, понизить в должности командующих 34-й и 43-й армиями К. М. Кочанова и С. Д. Акимова.[39] Затем по распоряжению Сталина были отданы под суд командиры и комиссары 90-й и 237-й стрелковых дивизий И. Ф. Абрамов, В. В. Носков, И. А. Семагин и Б. С. Давидович.[39]

[править] Военно-воздушные силы

В конце августа Ставка впервые за войну решила провести воздушную операцию.[40] Для уничтожения танковой группы Гудериана было решено использовать силы ВВС Брянского и Резервного фронтов, 1-й резервной авиационной группы и дальнебомбардировочной авиации — всего более 460 самолётов.[40] План её проведения утвердил лично Сталин.[40] С 29 августа по 4 сентября 1941 года авиация совершила свыше 4 тыс. самолёто-вылетов.[40] Только 30-31 августа советские лётчики, сбросив 4500 бомб, уничтожили более 100 танков, 20 бронемашин, взорвали склад горючего.[40] В воздушных боях было сбито 55 вражеских самолётов.[40] А 30 августа воздушным ударам подверглись 8 аэродромов противника, на которых удалось уничтожить ещё 57 самолётов.[40]

[править] Партизанское движение и подполье

3 июля Сталин выступил по радио с обращением, в котором, в частности, призвал организовывать на оккупированных врагом территориях подполье и партизанское движение. После этого работа по развёртыванию партизанского движения и партийного подполья активизировалась.[61]

[править] Япония

Под впечатлением упорных боёв под Смоленском, произошедших летом, группа офицеров японского генерального штаба, до сего времени ратовавшая за войну с СССР, пришла к выводу, что вермахт, возможно, и возьмёт Москву к концу 1941 года, но это ещё не означает, что война будет Гитлером выиграна, ибо у Сталина нет оснований для капитуляции.[62]

[править] Б. М. Шапошников

Летом Сталин отозвал назначил Б. М. Шапошникова с Западного направления, где тот возглавлял штаб главкома Тимошенко, и назначил его начальником Генерального штаба.[63]

Сталин часто не соглашался с выводами и предложениями Шапошникова, больше действуя по своему усмотрению.[37]

[править] Хронология

  • 3 июля 1941 года Сталин выступил с обращением к народу, в котором указал, что над Советским Союзом нависла смертельная опасность.[64][65] Сталин говорил в том, что СССР, заключив с Германией пакт о ненападении, получил определенные выгоды: «Что выиграли мы, заключив с Германией пакт о ненападении? Мы обеспечили нашей стране мир в течение полутора годов и возможность подготовки своих сил для отпора, если фашистская Германия рискнула бы напасть на нашу страну, вопреки пакту».[66] В выступлении Сталин пророчески заявил: «В этой освободительной войне мы не будем одинокими».[67]
  • С 10 июля 1941 года Сталин стал руководить Ставкой Верховного Главнокомандования, с 19 июля 1941 года — народным комиссариатом обороны СССР, а 8 августа 1941 года он был назначен Верховным главнокомандующим Вооружёнными Силами СССР.[68][69]
  • 18 июля 1941 года Сталиным впервые был поставлен вопрос перед Черчиллем о необходимости открытия второго фронта, на западе. Сталин обосновывал целесообразность создания фронта против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика), причём «не только ради нашего общего дела, но и ради интересов самой Англии».[70][71]
  • 30 июля 1941 года Сталин принимает личного представителя и ближайшего советника президента США Франклина Рузвельта  — Гарри Гопкинса.[72]
  • Летом 1941 года Сталин назначил комендантом Киевского укрепрайона сорокалетнего генерал-майора Власова.[73]
  • В августе 1941 года Сталин взял под свой контроль половину Ирана.[74]
  • 12 сентября 1941 года Сталин подписывает директиву о создании заградотрядов.[75]
  • 15 октября 1941 года Сталин подписывает знаменитую директиву № 801сс «Об эвакуации столицы СССР г. Москвы».[76]
  • К концу 1941 года Сталин начал изменять свое отношение к командующим фронтами.[77]
  • 6 ноября 1941 года Сталин выступил с докладом на торжественном заседании Московского Совета депутатов трудящихся, проходившем на станции метро «Маяковская» в Москве, которое было посвящено 24-й годовщине Октябрьской революции.[78][79][80] Сталин объяснил неудачное для РККА начало войны «нехваткой танков и отчасти авиации». Сталин также заявил: «За четыре месяца войны мы потеряли убитыми 350 тысяч и пропавшими без вести 378 тысяч человек, а раненых имеем 1 миллион 20 тысяч человек».[81]
  • 7 ноября 1941 года Сталин выехал на Волоколамское шоссе на осмотр боевой готовности одной из дивизий, прибывшей из Сибири.[82]
  • 17 ноября 1941 года Сталин подписал приказ № 0428, в соответствии с которым войскам предписывалось пир отступлении к Москве сжигать и разрушать все населенные пункты: „выдающихся смельчаков за отважные действия по уничтожению населенных пунктов предъявлять к правительственной награде“.[83]
  • в самые трагические дни осени 1941 года Сталин накапливал резервы и никому их не отдавал.[84]
  • В декабре 1941 года Сталин добился успеха у Тихвина, Ростова и в непосредственной близости от Москвы, где немецкая угроза была наиболее острой.[85]

[править] Ссылки

[править] Видео

[править] Прочее

[править] Примечания

  1. ↑ КРАСНОЗНАМЕННЫЙ БАЛТИЙСКИЙ ФЛОТ НАКАНУНЕ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ: 1935 — ВЕСНА 1941 гг. // Санкт-Петербург, 2014
  2. ↑ Медведев Ж. А., Медведев Р. А. Неизвестный Сталин[1]
  3. ↑ Медведев Ж. А., Медведев Р. А. Неизвестный Сталин[2]
  4. ↑ Медведев Ж. А., Медведев Р. А. Неизвестный Сталин[3]
  5. ↑ Медведев Ж. А., Медведев Р. А. Неизвестный Сталин[4]
  6. ↑ Иосиф Виссарионович Сталин Полное собрание сочинений. Том 18
  7. ↑ Медведев Ж. А., Медведев Р. А. Неизвестный Сталин[5]
  8. ↑ [6]
  9. ↑ Медведев Р. Ближний круг Сталина[7]
  10. ↑ Млечин Л. М. МИД. Министры иностранных дел. Внешняя политика России. От Ленина и Троцкого — до Путина и Медведева [8]
  11. ↑ 11,0 11,1 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 130
  12. ↑ 12,0 12,1 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 136
  13. ↑ [9]
  14. ↑ 14,0 14,1 14,2 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 146
  15. ↑ [10][11]
  16. ↑ [12][13]
  17. ↑ 17,0 17,1 17,2 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 144
  18. ↑ Поцелуев В. А. История России XX столетия: (Основные проблемы): Учеб. пособие для студентов вузов — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1997. — 512 с: илл. ISBN 5-691-00004-7
  19. ↑ 19,0 19,1 19,2 19,3 19,4 19,5 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 174
  20. ↑ 20,0 20,1 20,2 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 172
  21. ↑ 21,0 21,1 21,2 21,3 21,4 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 191
  22. ↑ Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 180
  23. ↑ [14]
  24. ↑ 24,0 24,1 24,2 24,3 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 208
  25. ↑ 25,0 25,1 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 209
  26. ↑ [15]
  27. ↑ [16]
  28. ↑ [17]
  29. ↑ [18]
  30. ↑ [19]
  31. ↑ Млечин Л. М. МИД. Министры иностранных дел. Внешняя политика России. От Ленина и Троцкого — до Путина и Медведева [20]
  32. ↑ 32,0 32,1 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 138
  33. ↑ 33,0 33,1 33,2 33,3 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 145
  34. ↑ Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 145
  35. ↑ Соловьев Б., Суходеев В. Полководец Сталин. —М.: Эксмо, 2003. — 320 стр.
  36. ↑ Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 176
  37. ↑ 37,00 37,01 37,02 37,03 37,04 37,05 37,06 37,07 37,08 37,09 37,10 37,11 37,12 37,13 37,14 37,15 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 192
  38. ↑ 38,00 38,01 38,02 38,03 38,04 38,05 38,06 38,07 38,08 38,09 38,10 38,11 38,12 38,13 38,14 38,15 38,16 38,17 38,18 38,19 38,20 38,21 38,22 38,23 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 193
  39. ↑ 39,0 39,1 39,2 39,3 39,4 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 201
  40. ↑ 40,0 40,1 40,2 40,3 40,4 40,5 40,6 40,7 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 182
  41. ↑ 41,00 41,01 41,02 41,03 41,04 41,05 41,06 41,07 41,08 41,09 41,10 41,11 41,12 41,13 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 194
  42. ↑ Характерные черты полководческого искусства в важнейших операциях и сражениях
  43. ↑ Соловьев Б., Суходеев В. Полководец Сталин. —М.: Эксмо, 2003. — 320 стр.
  44. ↑ [21][22]
  45. ↑ Поцелуев В. А. История России XX столетия: (Основные проблемы): Учеб. пособие для студентов вузов — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1997. — 512 с: илл. ISBN 5-691-00004-7
  46. ↑ [23]
  47. ↑ [24]
  48. ↑ Соловьев Б., Суходеев В. Полководец Сталин. —М.: Эксмо, 2003. — 320 стр.
  49. ↑ Канун войны
  50. ↑ Громыко А. А. Памятное. Книга первая
  51. ↑ Канун войны
  52. ↑ Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930—1950 годы — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1997 г.
  53. ↑ Медведев Ж. А., Медведев Р. А. Неизвестный Сталин[25]
  54. ↑ Медведев Ж. А., Медведев Р. А. Неизвестный Сталин[26]
  55. ↑ Медведев Ж. А., Медведев Р. А. Неизвестный Сталин[27]
  56. ↑ Медведев Ж. А., Медведев Р. А. Неизвестный Сталин[28]
  57. ↑ Медведев Ж. А., Медведев Р. А. Неизвестный Сталин[29]
  58. ↑ 58,0 58,1 58,2 58,3 58,4 58,5 58,6 58,7 58,8 58,9 Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 202
  59. ↑ Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 191
  60. ↑ Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 191
  61. ↑ Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 144
  62. ↑ Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 180
  63. ↑ Великая Отечественная война. 1941—1945. Военно-исторические очерки. Книга первая. Суровые испытания. — М.: Наука, 1998. 544 с, ил — стр 191
  64. ↑ [30]
  65. ↑ [31][32]
  66. ↑ [33]
  67. ↑ [34]
  68. ↑ [35][36][37]
  69. ↑ [38][39]
  70. ↑ [40]
  71. ↑ [41]
  72. ↑ [42]
  73. ↑ [43]
  74. ↑ [44]
  75. ↑ [45][46]" b="40[47]
  76. ↑ [48]
  77. ↑ [49]
  78. ↑ [50]
  79. ↑ [51]
  80. ↑ [52]
  81. ↑ [53]
  82. ↑ [54]
  83. ↑ [55]
  84. ↑ [56][57]
  85. ↑ [58]
Иосиф Виссарионович Сталин
Периоды  1879—1917 годы • 1917—1941 годы • 1941—1945 годы • 1945—1953 годы
Годы  1878 • 1879 • 1880 • 1881 • 1882 • 1883 • 1884 • 1885 • 1886 • 1887 • 1888 • 1889 • 1890 • 1891 • 1892 • 1893 • 1894 • 1895 • 1896 • 1897 • 1898 • 1899 • 1900 • 1901 • 1902 • 1903 • 1904 • 1905 • 1906 • 1907 • 1908 • 1909 • 1910 • 1911 • 1912 • 1913 • 1914 • 1915 • 1916 • 1917 • 1918 • 1919 • 1920 • 1921 • 1922 • 1923 • 1924 • 1925 • 1926 • 1927 • 1928 • 1929 • 1930 • 1931 • 1932 • 1933 • 1934 • 1935 • 1936 • 1937 • 1938 • 1939 • 1940 • 1941 • 1942 • 1943 • 1944 • 1945 • 1946 • 1947 • 1948 • 1949 • 1950 • 1951 • 1952 • 1953
Политика  Внутренняя политика • Социально-экономическая политика • Внешняя политика
Источник — «http://newsruss.ru/doc/index.php/1941_%D0%B3%D0%BE%D0%B4_%D0%B2_%D0%B1%D0%B8%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D1%84%D0%B8%D0%B8_%D0%98%D0%BE%D1%81%D0%B8%D1%84%D0%B0_%D0%A1%D1%82%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D0%B0»
Личные инструменты