Угольная промышленность России в 2000-х годах

Материал из Documentation.

Содержание 1 Годы 1.1 2000 1.2 2001 2 Состояние отрасли на 2002 год 3 Примечания

[править] Годы

[править] 2000

11 января в Москве подведены итоги конкурса по продаже 75,6 % акций АО «Красноярская угольная компания». Победитель конкурса компания «КАТЭК-Инвест» купила «Красноярскуголь» за $30 млн и обещание инвестиций на общую сумму $40,006 млн и 776 млн руб. Сергей Генералов, организовавший эту сделку, не внакладе: около 40 % капитала «КАТЭК-Инвеста» владеет ЗАО «Колорит», представляющее его интересы, 33,99 % принадлежит ЗАО «Росуглесбыт» Филарета Гальчева и лишь 25,01 % акций достается внешнему инвестору ЗАО «Инвест-Интер», которое контролирует Кирилл Миновалов, президент московского АКБ «Авангард».^[1]

В феврале МИКОМ продал акции ряда предприятий, входивших в «Прокопьевскуголь», а также свои пакеты в «Кузбассразрезугле» и ОАО «Междуречье» Автобанку и металлотрейдинговой компании «Стилтекс». Михаил Живило покинул угольный бизнес.^[2]

В марте в компании «Кузбассразрезуголь» избран новый состав совета директоров, подконтрольный «Сибалу». Впрочем, вскоре «Сибал» передаст управление и часть сбыта «Кузбассразрезугля» структурам «Евразхолдинга» и Уральской горно-металлургической компании Искандера Махмудова. Угольный бизнес оказался слишком сложным для компании Олега Дерипаски.^[3]

1 ноября председатель правительства Михаил Касьянов подписал постановление об упразднении комитета по угольной промышленности при Министерстве энергетики РФ — последняя надежда угольного лобби на восстановление централизованного управления отраслью в рамках Минэнерго, Министерства угля, «Росугля» или комитета рухнула.^[4]

В октябре Минэнерго представило в Госдуме проект «Энергетической стратегии России на период до 2020 года и структурных реформ в электроэнергетике». Документ, одобренный правительством, впервые предусматривает наращивание добычи угля для того, чтобы постепенно сократить использование на электростанциях России природного газа.^[5]

[править] 2001

1 февраля «Группа МДМ» объявила о приобретении 36 % акций АО «Востсибуголь». 12 февраля компания купила на аукционе РФФИ 40-процентный госпакет акций «Востсибугля» и стала владельцем АО. Позже главу «Востсибугля» Ивана Щадова, второго сына Михаила Щадова, на этом посту сменит Олег Мисевра, представитель «Группы МДМ».^[6]

В феврале РАО «ЕЭС России» сталкивается с первым заявлением новых владельцев угольной отрасли об их недовольстве закупочными ценами на уголь. В ответ зампред правления «ЕЭС России» Михаил Абызов объявляет, что РАО будет добиваться квотирования экспорта угля за пределы страны. Увлечение угольщиков экспортом, по его мнению, представляет угрозу безопасности страны.^[7]

В апреле правительство отказалось от использования «золотой акции» в «Кузбассразрезугле» и АО «Южный Кузбасс». Это начало окончательного ухода государства из отрасли, которая сейчас находится на подъеме.^[8]

В апреле «Группа МДМ» купила 51 % акций госпакета в Читинской угольной компании. Ее и «Востсибуголь» МДМ объединит под управлением Сибирской энергоугольной компании (СЭУК), которую возглавит Олег Мисевра.^[9]

16 апреля президент НК «Роснефть» Сергей Богданчиков подписал договор с администрацией Сахалинской области и хабаровской компанией «Ургалуголь» о развитии местной угольной промышленности. «Роснефть» намерена развивать угольное направление своего бизнеса.^[10]

9 июня «Евразхолдинг» завершил приобретение контрольного пакета акций «Кузнецкугля» у государства на аукционе РФФИ. Компания переименована в «Южкузбассуголь».^[11]

7 июня акционеры «Южного Кузбасса» объявили о намерении начать слияние с подконтрольными предприятию металлургическими и угольными компаниями, в первую очередь с АО «Мечел». Пока в «Мечеле» группа Игоря Зюзина владеет лишь 20 % акций, и завершение слияния произойдет не ранее конца 2002 года.^[12]

21 июня крупный угольный трейдер «РАТМ-энерго», входящий в группу РАТМ, выступил на стороне менеджмента АО «Новосибирскэнерго» в конфликте с РАО «ЕЭС России». В ответ РАО инициировало отстранение РАТМ от поставок угля в ряд энергокомпаний Сибири.^[13]

В сентябре и октябре РФФИ продал на аукционе госпакет акций (80 %) АО «Кузбассуголь». 51 % акций купили Магнитогорский металлургический комбинат и «Северсталь», а пакет из 48 % акций удалось собрать созданному позже партнерству «Русская сталь». В «Русскую сталь» на конец 2001 года входят Новолипецкий меткомбинат, «Евразхолдинг», АО «Кокс» (Кемерово) и новосибирский углетрейдер «Белон». Поскольку в «Кузбассугле» до сих пор не отменено действие «золотой акции», до начала 2002 года акционеры не смогли выбрать нового гендиректора компании и определиться, как они будут управлять ею.^[14]

27 декабря президент России Владимир Путин собирался принять участие в открытии терминала АО «Ростерминалуголь» в порту Усть-Луга. Лично открыть крупнейший объект, связанный с экспортом угля за рубеж, президенту помешала плохая погода.^[15]

[править] Состояние отрасли на 2002 год

Российская угольная отрасль в полной мере отражает мировую историю угледобычи. Еще год назад комиссия Минэнерго с удивлением обнаружила в одной из шахт «Ростовугля» работающий транспортер угля, изготовленный в Бельгии в 1908 году. Между тем это не мешает существованию среди крайне неэффективных российских шахт современных и сверхэффективных даже по мировым меркам угольных разрезов. 60 % российского угля добывается в Сибири, где проживает меньшинство населения России и работает немного промышленных потребителей, а часть — и вовсе за полярным кругом.^[16]

Российские угольные компании в основном являются наследниками территориальных объединений, работавших в пределах одного угольного бассейна. В них обычно сосуществуют разрезы и шахты. Впрочем, крупнейшие игроки угольного рынка уже начали объединение ряда таких компаний. Есть также и эффективно работающие отдельные шахты и разрезы со своими владельцами, в середине 90-х выведенные из состава объединений. Кроме того, на рынке действует и класс угольных дистрибуторов — посредников добывающих компаний, зарабатывающих на сбыте угля. Из этих элементов и формируется российский угольный рынок.^[17]

Крупнейшим российским угледобывающим предприятием является Красноярская угольная компания. Владеет «Красноярскуглем» компания «КАТЭК-Инвест», в которой самые крупные доли акций принадлежат «Росуглесбыту» и структурам, близким к бывшему главе Минэнерго, а ныне депутату Госдумы Сергею Генералову.^[18]

Наиболее крупным российским угледобывающим предприятием считается Красноярская угольная компания — знаменитый в советские годы КАТЭК, Канско-Ачинский комплекс. В структуре добычи преобладают энергетические угли, поэтому владельцы «Красноярскугля», поставляющего топливо в 50 регионов России, являются крупнейшими игроками энергетического рынка. Владеет «Красноярскуглем» компания «КАТЭК-Инвест», в которой крупнейшие доли акций принадлежат компании «Росуглесбыт» и структурам, близким к бывшему главе Минэнерго, а сейчас депутату Госдумы Сергею Генералову.

Вторым по размеру владельцем угольных компаний является Сибирская энергоугольная компания (СЭУК), созданная в 2000 году «Группой МДМ». СЭУК управляет крупнейшими после «Красноярскугля» территориальными добывающими структурами — иркутским «Востсибуглем» и Читинской угольной компанией. Возглавляет СЭУК представитель «Группы МДМ» Олег Мисевра.^[19]

Наконец, третья крупная структура в отрасли — неформальный альянс двух государственных компаний в Республике Коми — акционерных обществ «Воркутауголь» и «Интауголь». Лидером этого объединения принято считать главу компании «Воркутауголь» Виктора Экгардта. Компании в 2001 году обсуждали вопрос о слиянии в единую структуру. Однако переговоры прервались после того, как правительство приняло принципиальное решение о приватизации в 2002 году АО «Воркутауголь». Виктор Экгардт считает, что это решение экономического смысла не имеет, так как заполярные шахты и разрезы и «Воркутаугля», и «Интаугля» по большей части прибыльны. Против приватизации «Воркутаугля» выступает также глава одного из крупнейших потребителей углей Воркуты — «Северстали» Алексей Мордашов. Впрочем, оппоненты говорят, что «Северсталь» просто не желает конкурировать с оппонентами из Уральской горно-металлургической компании (УГМК) и «Евразхолдинга» на приватизационном аукционе.^[20]

В остальных угледобывающих регионах (помимо Кузбасса, о котором речь ниже) структура угольной промышленности весьма однообразна. Обычно в регионе работают одна-две компании (для Подмосковного угольного бассейна это «Тулауголь», для Ростовского — «Ростовуголь» и «Гуковуголь»), в которых 38 % акций принадлежат Минимуществу, около 20 % — местной администрации, а остальные — менеджменту компании. За редким исключением (например, «Гуковуголь» и «Сибантрацит») эти компании, расположенные в изолированном регионе, убыточны. Но закрыть или расформировать их нельзя: чаще всего на них держится малая энергетика региона (котельные и т. д.), а привозной уголь слишком дорог. Перспективы их приватизации туманны.^[21]

«Росуглесбыт» — самая большая трейдинговая угольная структура в России. Компания была создана еще в 30-е годы прошлого века как государственный трест-углетрейдер. Сейчас «Росуглесбыт» приватизирован командой гендиректора компании Филарета Гальчева В крупнейшем угледобывающем регионе страны — Кузбассе единого владельца активов нет. Бурная история шахтерского движения Кузбасса, под шумок которого начиная с 1992 года всякий желающий предприниматель мог купить себе практически любой актив территориального подразделения, не прошла даром.^[22]

Сейчас крупнейшими собственниками кузбасского угля являются структуры, связанные с «Евразхолдингом», возглавляемым Александром Абрамовым, и УГМК Искандера Махмудова. Достаточно сложно отделить активы «Евраза» в угольной отрасли от активов УКМК. Махмудов и Абрамов являются партнерами во многих отраслях бизнеса; кроме того, часть подконтрольных им угольных компаний имеют общего трейдера. Тем не менее можно утверждать, что под контролем структур «Евразхолдинга» находится «Южкузбассуголь» (бывший «Кузнецкуголь»), а под управлением УГМК — компания «Кузбассразрезуголь». Основная цель «Евраза» и УГМК на угольном рынке — обеспечить поставками угля и кокса принадлежащие им металлургические предприятия, и только затем — влияние на энергетический рынок России.^[23]

Ранее предполагалось, что крупным игроком угольной отрасли России станет «Сибирский алюминий», а ныне инвестиционно-промышленная группа «Сибал» Олега Дерипаски. В 1999 году «Сибал» даже получил контроль над «Кузбассразрезуглем», но в 2000 году передал его в управление УГМК. Кроме того, «Сибал» контролирует «Хакасуголь» и занимается трейдингом энергоресурсов. Вероятно, «угольная» стратегия господина Дерипаски еще до конца не определена.^[24]

Другим крупным игроком рынка угля в Кузбассе является группа «Южный Кузбасс», в которую помимо одноименной угольной компании входят «Междуреченскуголь», ряд менее крупных добывающих предприятий, а также обогатительные фабрики. Владеет «Южным Кузбассом» команда менеджеров во главе с местным олигархом Игорем Зюзиным — через компанию «Углеметкооперация» и обогатительную фабрику «Сибирь». «Южный Кузбасс» — пока первая угольная компания, интересующаяся металлургическими активами, а не наоборот. В 2001 году компания Игоря Зюзина начала покупку акций АО «Мечел», крупного металлургического комбината в Челябинской области.^[25]

Еще одна крупная компания региона — «Кузбассуголь» пока не получила единого владельца. 51 % акций «Кузбассугля» в октябре 2001 года купили «Северсталь» и Магнитогорский меткомбинат (ММК). Позже Алексей Мордашов и глава ММК Виктор Рашников договорились о совместном управлении компанией. Однако крупный пакет акций «Кузбассугля» на том же приватизационном аукционе купили Новолипецкий меткомбинат (НЛМК) и «Евразхолдинг». Они тоже создали альянс (глава НЛМК Владимир Лисин использовал для этого «домашнюю заготовку» — структуру некоммерческого партнерства «Русская сталь»), в который пригласили миноритарного акционера «Кузбассугля» концерн «Белон», возглавляемый Андреем Добровым. Всего «Русская сталь» собрала около 48 % акций «Кузбассугля» и мириться с всевластием «Северстали» и ММК не захотела, тем более что в «Кузбассугле» есть еще и «золотая акция», управляемая Минэнерго и не позволяющая получить той или иной стороне перевес в совете директоров. До конца января 2002 года претендентам на контроль в АО «Кузбассуголь» не удалось решить, кто будет возглавлять компанию. В результате ею временно руководит представитель «Северстали» Игорь Ярославцев, а «подстраховывает» его в качестве первого заместителя гендиректора сотрудник «Белона». Окончательный раздел сфер влияния в «Кузбассугле» еще впереди.^[26]

Другая сторона угольного бизнеса — компании, занимающиеся сбытом угля. Крупнейшей трейдинговой угольной структурой в России является ЗАО «Росуглесбыт». Компания была создана еще в 30-е годы прошлого века как государственный трест-углетрейдер. Сейчас «Росуглесбыт» приватизирован командой гендиректора компании Филарета Гальчева. Основа бизнеса трейдера — сбыт продукции «Красноярскугля» в Сибири и на Дальнем Востоке (напомним, «Росуглесбыт» контролирует в «Красноярскугле» крупный пакет акций). Кроме того, «Росуглесбыт» вместе с РАО «ЕЭС России» работает в рамках трейдинговой компании «Ростопэнерго». В качестве второго «стратегического» трейдера угля на Дальнем Востоке выступает СЭУК.^[27]

Ближе к континентальной России ситуация усложняется — к «Росуглесбыту» и СЭУК присоединяются трейдеры, работающие в нескольких регионах. Это, например, бывший эксклюзивный трейдер «Кузбассугля» новосибирский концерн «Белон». Другой крупный посредник на угольном рынке Сибири — компания «РАТМ-энерго», поставляющая угли на ТЭЦ многих сибирских АО-энерго в составе РАО «ЕЭС России». «РАТМ-энерго» входит в состав многопрофильной группы РАТМ, возглавляемой Эдуардом Тараном. Однако перспективы бизнеса «РАТМ-энерго» пока неясны. Дело в том, что в 2001 году группа поссорилась с РАО «ЕЭС России» в ходе конфликта вокруг «Новосибирскэнерго», закончившегося не в пользу команды Тарана.^[28]

Особняком в угольном бизнесе стоят трейдинговые структуры УГМК, «Сибала» и «Евразхолдинга». Эти партнеры выстраивают свой угольный бизнес, создавая компании-трейдеры для решения конкретных задач. Так, совместная компания УГМК и «Евраза» торговый дом «Кузбасский уголь» занимается в основном поставками энергетических углей за пределы Кемеровской области. В Кемерово сбыт осуществляет торговый дом «Сибирский уголь», «дочка» УГМК. Сбыт значительной части коксующихся углей на предприятия отрасли в «Сибале» поручен компании «Союзметаллресурс», ранее совместной компании «Сибала» и НЛМК. А экспорт ряда марок углей вовсе поручен независимой компании «Карботранс», «дочке» многопрофильной трейдинговой компании РОСКО.^[29]

Трейдинговые структуры в угольной отрасли развиваются очень динамично. Однако неизвестно, что будет дальше и всем ли трейдерам хватит места на рынке. Ведь главный потребитель угля в России — РАО «ЕЭС России» — еще не определился, какие трейдеры ему нужны и нужны ли вообще. Ситуация должна измениться в ходе реструктуризации РАО «ЕЭС России» в 2004 году, когда покупателями угля станут уже не АО-энерго, а независимые энергогенерирующие компании. Скорее всего, реформа РАО подвергнет структуру рынка угля в России большим изменениям.^[30]

Если еще в 1999 году металлургические компании «Евразхолдинг», «Сибал», НЛМК, УГМК интересовали лишь коксующиеся угли как сырье для металлургического производства, то уже в 2000 году их стала интересовать и более длинная производственная цепочка уголь—электроэнергия—цены на металлы. Когда же в 2001 году партнеры «Сибала» «Русский алюминий» и СУАЛ взяли под контроль крупнейший негосударственный производитель электроэнергии «Иркутскэнерго», стало понятно, что интерес новых угольных магнатов к углю лежит скорее в области энергетического, чем сырьевого рынка.^[31]

Именно РАО «ЕЭС России» в 1998—2001 годах вызвало бум на угольном рынке. Со сменой команды Анатолия Дьякова в «ЕЭС России» на команду Анатолия Чубайса угольщики, с которыми постепенно начали осуществлять денежные расчеты, получили возможность что-то зарабатывать на поставках энергетических углей.^[32]

Однако уже в 2001 году, после прихода новых инвесторов в угольную отрасль и массовой приватизации угольных компаний Кузнецкого угольного бассейна, в отрасли внезапно появились новые тенденции, разрушающие стереотип «Чубайс — оппонент металлургов на угольном рынке». «Востсибуголь» и Читинская угольная компания, подконтрольные эмдээмовской Сибирской энергоугольной компании (СЭУК), сумели в конце 2001 года подписать с РАО «ЕЭС России» договор о поставках угля на электростанции в 2002 году. Причем впервые за много лет РАО обязалось покупать определенные объемы угля по фиксированным ценам, а «Группа МДМ» — соблюдать графики поставок и не назначать цены выше, чем может «держать» «ЕЭС России». Это показывает, что в 2002 году все, что интересует СЭУК в угольном бизнесе,— это устойчивое развитие производства и повышение его рентабельности за счет роста добычи.^[33]

Напротив, с традиционными партнерами «ЕЭС России» — «Красноярскуглем» Сергея Генералова и «Росуглесбытом» Филарета Гальчева — в 2002 году переговоры идут крайне сложно. «Красноярскуголь» тоже интересует общее повышение закупок у него угля федеральными электростанциями РАО, но он не намерен ограничивать себя в цене поставок. Как ни парадоксально, но с «Группой МДМ», неофициально включенной в список противников Чубайса, Чубайсу договориться было гораздо проще, чем с партнерами, с которыми в свое время «ЕЭС России» даже создало совместную трейдинговую компанию «Ростопэнерго». Между тем и в Кузбассе, и в ряде других регионов наблюдается та же картина: «союзники металлургов» начинают работать с региональными подразделениями РАО ЕЭС на коммерчески приемлемых условиях, тогда как «традиционные угольщики», средние и крупные угольные объединения, обнаруживают все большие противоречия с энергетиками. Скорее всего, этот процесс усугубится в 2003—2004 годах, когда концепция реструктуризации РАО «ЕЭС России», с боем отбитая командой Чубайса у оппонентов в правительстве, будет реализовываться на практике. Дело в том, что нынешняя структура угольной отрасли основана на существовании крупных угольных объединений, таких как «Воркутауголь» или «Кузнецкуголь». Экономика такого объединения позволяет демпфировать колебания цен на уголь внутри компании, и этому механизму способствует существование единого покупателя — АО-энерго или РАО в лице федеральных электростанций. Но с выделением генерирующих компаний в составе РАО в отдельные производственные структуры со своим балансом наиболее удобным партнером генерирующей компании становится не крупное АО, а конкретная угольная шахта или разрез, производящие уголь определенной, приспособленной для конкретного энергоблока марки, цены и качества.^[34]

Реформа в электроэнергетике, скорее всего, уже в ближайшие год-два вызовет реструктуризацию и в угольной промышленности. Уже заявлены три принципиальные схемы, по которым новые игроки в ТЭКе будут строить свои взаимоотношения с угольными компаниями. Первая — модель единого энергетического производителя, на которую претендуют нефтяные компании. Так, глава «Роснефти» Сергей Богданчиков прямо заявляет, что покупка его компанией ряда угольных предприятий Дальнего Востока — первый шаг к созданию на базе «Роснефти» «российского аналога Enron». Вторая декларируется «Группой МДМ» — захват максимальной доли рынка в угольной промышленности независимо от территориального размещения предприятия и влияние на энергетический рынок в целом. Третья — старая концепция Анатолия Чубайса о создании энергоугольных объединений, реализованная (правда, пока не слишком удачно) на примере объединения в АО «ЛуТЭК» Лучегорского угольного разреза и Приморской ТЭЦ.^[35]

На этом фоне привычные заклинания главы администрации Кемеровской области Амана Тулеева о «необходимости соблюдения интересов угольщиков во всей отрасли» выглядят устаревшими. Очевидно, что власти традиционных угольных регионов стоит готовиться к новой угрозе. Ни одна из трех заявленных моделей не предусматривает интереса инвестора к региону вообще. Бизнес-единицей является в них конкретное добывающее предприятие, и неэффективные шахты и разрезы будут постепенно проигрывать конкурентную борьбу и закрываться. Пример «Ростовугля», который так и не смог снизить издержки для доведения цены добычи до приемлемого уровня и теперь собирается бастовать, требуя передать предприятие управделами администрации президента, показывает — социальные проблемы и даже шахтерские бунты вовсе не закончились.^[36]

[править] Примечания

1. ↑ Угольная промышленность
2. ↑ Угольная промышленность
3. ↑ Угольная промышленность
4. ↑ Угольная промышленность
5. ↑ Угольная промышленность
6. ↑ Угольная промышленность
7. ↑ Угольная промышленность
8. ↑ Угольная промышленность
9. ↑ Угольная промышленность
10. ↑ Угольная промышленность
11. ↑ Угольная промышленность
12. ↑ Угольная промышленность
13. ↑ Угольная промышленность
14. ↑ Угольная промышленность
15. ↑ Угольная промышленность
16. ↑ Кому принадлежит Россия
17. ↑ Кому принадлежит Россия
18. ↑ Кому принадлежит Россия
19. ↑ Кому принадлежит Россия
20. ↑ Кому принадлежит Россия
21. ↑ Кому принадлежит Россия
22. ↑ Кому принадлежит Россия
23. ↑ Кому принадлежит Россия
24. ↑ Кому принадлежит Россия
25. ↑ Кому принадлежит Россия
26. ↑ Кому принадлежит Россия
27. ↑ Кому принадлежит Россия
28. ↑ Кому принадлежит Россия
29. ↑ Кому принадлежит Россия
30. ↑ Кому принадлежит Россия
31. ↑ Кому принадлежит Россия
32. ↑ Кому принадлежит Россия
33. ↑ Кому принадлежит Россия
34. ↑ Кому принадлежит Россия
35. ↑ Кому принадлежит Россия
36. ↑ Кому принадлежит Россия