Индоевропейские языки

Материал из Documentation.

Индоевропейские языки — од­на из круп­ней­ших язы­ко­вых се­мей Ев­ра­зии, рас­про­стра­нив­шая­ся в те­че­ние по­след­них пя­ти ве­ков так­же в Сев. и Юж. Аме­ри­ке, Ав­ст­ра­лии и от­час­ти в Аф­ри­ке. До эпо­хи Ве­ли­ких гео­гра­фи­че­ских от­кры­тий И. я. за­ни­ма­ли тер­ри­то­рию от Ир­лан­дии на за­па­де до Вост. Тур­ке­ста­на на вос­то­ке и от Скан­ди­на­вии на се­ве­ре до Ин­дии на юге. В со­став ин­до­ев­ро­пей­ской се­мьи вхо­дит ок. 140 язы­ков, на ко­то­рых го­во­рит в об­щей слож­но­сти ок. 2 млрд чел. (2007, оцен­ка), пер­вое ме­сто по чис­лу носителей за­ни­ма­ет английский язык.^[1]

Важ­на роль изу­че­ния И. я. в раз­ви­тии срав­ни­тель­но-ис­то­ри­че­ско­го язы­ко­зна­ния. И. я. бы­ли од­ной из пер­вых по­сту­ли­ро­ван­ных линг­ви­ста­ми се­мей язы­ков боль­шой вре­мен­но́й глу­би­ны. Др. се­мьи в нау­ке, как пра­ви­ло, вы­де­ля­ли (не­по­сред­ст­вен­но или хо­тя бы опо­сре­до­ван­но), ори­ен­ти­ру­ясь на опыт изу­че­ния И. я., по­доб­но то­му как срав­нит.-ис­то­рич. грам­ма­ти­ки и сло­ва­ри (пре­ж­де все­го эти­мо­ло­ги­че­ские) для др. язы­ко­вых се­мей учи­ты­ва­ли опыт со­от­вет­ст­вую­щих тру­дов на ма­те­риа­ле И. я., для ко­то­рых эти тру­ды впер­вые бы­ли соз­да­ны. Имен­но в хо­де изу­че­ния И. я. впер­вые бы­ли сфор­му­ли­ро­ва­ны идеи пра­язы­ка, ре­гу­ляр­ных фо­не­тич. со­от­вет­ст­вий, ре­кон­ст­рук­ции лин­гвис­ти­че­ской, ге­неа­ло­гич. дре­ва язы­ков; раз­ра­бо­тан срав­ни­тель­но-ис­то­ри­че­ский ме­тод.^[2]

Внут­ри ин­до­ев­ро­пей­ской се­мьи вы­де­ля­ют­ся сле­дую­щие вет­ви (груп­пы), в том числе со­стоя­щие из од­но­го язы­ка: ин­дои­ран­ские язы­ки, гре­че­ский язык, ита­лий­ские язы­ки (в том числе ла­тин­ский язык), по­том­ки латыни ро­ман­ские язы­ки, кельт­ские язы­ки, гер­ман­ские язы­ки, бал­тий­ские язы­ки, сла­вян­ские язы­ки, ар­мян­ский язык, ал­бан­ский язык, хет­то-лу­вий­ские язы­ки (анатолийские) и то­хар­ские язы­ки. Кро­ме то­го, к ней от­но­сит­ся ряд вы­мер­ших язы­ков (из­вест­ных из край­не скуд­ных источников — как пра­ви­ло, по не­мно­го­числ. над­пи­сям, глос­сам, ан­тро­по­ни­мам и то­по­ни­мам у греч. и ви­зант. ав­то­ров): фри­гий­ский язык, фра­кий­ский язык, ил­ли­рий­ский язык, мес­сап­ский язык, ве­нет­ский язык, древ­не­ма­ке­дон­ский язык. Эти язы­ки не мо­гут быть на­дёж­но от­не­се­ны ни к од­ной из известных вет­вей (групп) и, возможно, пред­став­ля­ют со­бой отд. вет­ви (груп­пы).^[3]

Не­со­мнен­но, су­ще­ст­во­ва­ли и др. И. я. Од­ни из них вы­мер­ли бес­след­но, дру­гие ос­та­ви­ли по се­бе не­мно­го­числ. сле­ды в то­по­но­ма­сти­ке и суб­страт­ной лек­си­ке. Пред­при­ни­ма­лись по­пыт­ки вос­ста­но­вить по этим сле­дам отд. И. я. Наи­бо­лее из­вест­ные ре­кон­ст­рук­ции та­ко­го рода — пе­ласг­ский яз. (язык дог­ре­че­ско­го на­се­ле­ния Древ­ней Гре­ции) и ким­ме­рий­ский яз., пред­по­ло­жи­тель­но ос­та­вив­ший сле­ды-за­им­ст­во­ва­ния в сла­вян­ских и бал­тий­ских язы­ках. Вы­де­ле­ние пла­ста пе­ласг­ских за­им­ство­ва­ний в греч. языке и ким­ме­рий­ских — в бал­то-сла­вян­ских язы­ках, ос­но­ван­ное на уста­нов­ле­нии осо­бой си­сте­мы ре­гу­ляр­ных фо­не­тич. со­от­вет­ст­вий, от­лич­ных от тех, ко­то­рые ха­рак­тер­ны для ис­кон­ной лек­си­ки, поз­во­ля­ет воз­ве­сти це­лый ряд не имев­ших ра­нее эти­мо­ло­гии греч., слав. и балт. слов к ин­до­ев­ро­пей­ским кор­ням. Кон­крет­ную ге­не­тич. при­над­леж­ность пе­ласг­ско­го и ким­ме­рий­ско­го язы­ков оп­ре­де­лить труд­но.^[4]

В течение последних нескольких ве­ков в хо­де экс­пан­сии И. я. на герм. и ром. основе сфор­ми­ро­ва­лось неск. де­сят­ков но­вых языков — пид­жи­нов, некоторые из которых впо­след­ст­вии кре­о­ли­зо­вались и ста­ли впол­не пол­но­цен­ны­ми язы­ка­ми как в грам­ма­ти­че­ском, так и функ­цио­наль­ном отношении. Та­ко­вы ток-пи­син, бис­ла­ма, крио в Сьер­ра-Ле­о­не, Гам­бии и Эк­ва­то­ри­аль­ной Гви­нее (на англ. ос­но­ве); се­шел­ва на Сей­шель­ских о-вах, гаи­тян­ский, мав­ри­кий­ский и ре­юнь­он­ский (на о. Ре­юнь­он в Ин­дий­ском ок.) кре­о­лы (на франц. ос­но­ве); ун­зер­дойч в Па­пуа-Но­вой Гви­нее (на нем. ос­но­ве); па­лен­ке­ро в Ко­лум­бии (на исп. ос­но­ве); ка­бу­вер­дь­я­ну, крио­уло (оба — в Ка­бо-Вер­де) и папь­я­мен­то на ост­ро­вах Ару­ба, Бо­най­ре и Кю­ра­сао (на пор­туг. ос­но­ве). Кро­ме то­го, ин­до­ев­ро­пей­ски­ми в сво­ей ос­но­ве яв­ля­ют­ся не­ко­то­рые ме­ж­ду­нар. ис­кус­ст­вен­ные язы­ки ти­па эс­пе­ран­то.^[5]

Рас­пад пра­ин­до­ев­ро­пей­ско­го язы­ка-ос­но­вы да­ти­ру­ет­ся не позднее 4-го тыс. до н. э. Наи­боль­шая древ­ность от­де­ле­ния хет­то-лу­вий­ских язы­ков не вы­зы­ва­ет со­мне­ний, вре­мя от­де­ле­ния то­хар­ской вет­ви бо­лее спор­но вви­ду ску­до­сти то­хар­ских дан­ных.^[6]

Пред­при­ни­ма­лись по­пыт­ки объ­е­ди­не­ния разл. ин­до­ев­ро­пей­ских вет­вей ме­ж­ду со­бой; напр., вы­ска­зы­ва­лись ги­по­те­зы об осо­бой бли­зо­сти балт. и слав., ита­лий­ских и кельт­ских язы­ков. Наи­бо­лее об­ще­при­зна­но объ­е­ди­не­ние ин­доа­рий­ских язы­ков и иран­ских язы­ков (а так­же дард­ских язы­ков и ну­ри­стан­ских язы­ков) в ин­дои­ран­скую ветвь — в ря­де слу­ча­ев уда­ёт­ся вос­ста­но­вить сло­вес­ные фор­му­лы, бы­то­вав­шие в ин­дои­ран­ском пра­язы­ке. Не­сколь­ко боль­ше спо­ров вы­зы­ва­ет бал­то-сла­вян­ское един­ст­во, пр. ги­по­те­зы в совр. нау­ке от­вер­га­ют­ся. В прин­ци­пе раз­ные язы­ко­вые чер­ты по-раз­но­му чле­нят ин­до­ев­ро­пей­ское язы­ко­вое про­стран­ст­во. Так, по ре­зуль­та­там раз­ви­тия ин­до­ев­ро­пей­ских зад­нея­зыч­ных со­глас­ных И. я. де­лят­ся на т. н. язы­ки са­тем и язы­ки кен­тум (объ­е­ди­не­ния на­зва­ны по от­ра­же­нию в раз­ных язы­ках пра­ин­до­ев­ро­пей­ско­го сло­ва «сто»: в са­тем­ных язы­ках его на­чаль­ный звук от­ра­жа­ет­ся в ви­де «с», «ш» и т. п., в кентумных — в ви­де «к», «х» и т. п.). Ис­поль­зо­ва­ние раз­ных зву­ков (bh и m) в па­деж­ных окон­ча­ни­ях де­лит И. я. на т. н. -mi-язы­ки (гер­ман­ские, бал­тий­ские, сла­вян­ские) и -bhi-язы­ки (ин­дои­ран­ские, ита­лий­ские, гре­че­ский). Раз­ные по­ка­за­те­ли стра­да­тель­но­го за­ло­га объ­е­ди­ня­ют, с од­ной сто­ро­ны, ита­лий­ские, кельт­ские, фри­гий­ский и то­хар­ские язы­ки (по­ка­за­тель -r), с другой — гре­че­ский и ин­дои­ран­ские язы­ки (по­ка­за­тель -i). На­ли­чие ауг­мен­та (осо­бой гла­голь­ной при­став­ки, пе­ре­даю­щей зна­че­ние прош. вр.) про­ти­во­пос­тав­ля­ет греч., фри­гий­ский, арм. и ин­дои­ран­ские язы­ки всем про­чим. Поч­ти для лю­бой па­ры И. я. мож­но най­ти не­ко­то­рое ко­ли­че­ст­во об­щих язы­ко­вых черт и лек­сем, ко­то­рые бу­дут от­сут­ст­во­вать в ос­таль­ных язы­ках; на этом на­блю­де­нии бы­ла ос­но­ва­на т. н. тео­рия волн (см. Ге­неа­ло­ги­че­ская клас­си­фи­ка­ция язы­ков). А. Мейе пред­ло­жил приведённую выше схему ди­алектного чле­не­ния ин­до­ев­ро­пей­ской общ­но­сти.^[7]

Ре­кон­ст­рук­ция ин­до­ев­ро­пей­ско­го пра­язы­ка об­лег­ча­ет­ся на­ли­чи­ем дос­та­точ­но­го ко­ли­че­ст­ва древ­них письм. па­мят­ни­ков на язы­ках раз­ных вет­вей ин­до­ев­ро­пей­ской се­мьи: с 17 в. до н. э. из­вест­ны па­мят­ни­ки хет­то-лу­вий­ских язы­ков, с 14 в. до н. э. — гре­че­ские, при­мер­но к 12 в. до н. э. от­но­сит­ся (за­пи­сан­ный зна­чи­тель­но позд­нее) язык гим­нов Риг­ве­ды, к 6 в. до н. э. — па­мят­ни­ки древ­не­пер­сид­ско­го язы­ка, с кон. 7 в. до н. э. — ита­лий­ских язы­ков. Кро­ме то­го, не­ко­то­рые язы­ки, по­лу­чив­шие пись­мен­ность зна­чи­тель­но позд­нее, со­хра­ни­ли це­лый ряд ар­ха­ич­ных черт.^[8]

Кро­ме то­го, вос­ста­нав­ли­ва­ют­ся т. н. ла­рин­галь­ные согласные — от­час­ти на ос­но­ве за­сви­де­тель­ст­во­ван­ных в хет­то-лу­вий­ских язы­ках со­глас­ных h, hh, от­час­ти на ос­но­ве сис­тем­ных со­об­ра­же­ний. Ко­ли­че­ст­во ла­рин­га­лов, как и их точ­ная фо­не­тич. ин­тер­пре­та­ция, у ис­сле­до­ва­те­лей варь­и­ру­ет­ся. Не­оди­на­ко­во в раз­ных ра­бо­тах пред­став­ле­но уст­рой­ст­во сис­те­мы ин­до­ев­ро­пей­ских смыч­ных со­глас­ных: од­ни учё­ные счи­та­ют, что ин­до­ев­ро­пей­ский пра­язык раз­ли­чал глу­хие, звон­кие и звон­кие при­ды­ха­тель­ные со­глас­ные (эта точ­ка зре­ния пред­став­ле­на в табл.), дру­гие — пред­по­ла­га­ют про­ти­во­пос­тав­ле­ние ме­ж­ду глу­хи­ми, аб­руп­тив­ны­ми и звон­ки­ми или глу­хи­ми, силь­ны­ми и звон­ки­ми со­глас­ны­ми (в двух по­след­них кон­цеп­ци­ях при­ды­ха­тель­ность яв­ля­ет­ся фа­куль­та­тив­ной чер­той как звон­ких, так и глу­хих со­глас­ных) и т. д. Су­щест­ву­ет так­же точ­ка зре­ния, со­глас­но ко­то­рой в ин­до­ев­ро­пей­ском пра­язы­ке раз­ли­ча­лось 4 се­рии смыч­ных: звон­кие, глу­хие, звон­кие при­ды­ха­тель­ные и глу­хие при­ды­ха­тель­ные — так же, как это име­ет ме­сто, напр., в сан­скри­те.^[9]

Ре­кон­ст­руи­ро­ван­ный ин­до­ев­ро­пей­ский пра­язык пред­ста­ёт, по­доб­но древ­ним И. я., язы­ком с раз­ви­той па­деж­ной сис­те­мой, с бо­га­той гла­голь­ной мор­фо­ло­ги­ей, со слож­но уст­ро­ен­ной ак­цен­туа­ци­ей. И имя, и гла­гол име­ют 3 числа — един­ст­вен­ное, двой­ст­вен­ное и мно­же­ст­вен­ное. Про­бле­му для ре­кон­ст­рук­ции це­ло­го ря­да грам­ма­тич. ка­те­го­рий в пра­ин­до­ев­ро­пей­ском яз. пред­став­ля­ет от­сут­ст­вие со­от­вет­ст­вую­щих форм в древ­ней­ших И. я. — хет­то-лу­вий­ских: та­кое по­ло­же­ние ве­щей мо­жет сви­де­тель­ст­во­вать ли­бо о том, что эти ка­те­го­рии раз­ви­лись в пра­ин­до­ев­ро­пей­ском дос­та­точ­но позд­но, уже по­сле от­де­ле­ния хет­то-лу­вий­ской вет­ви, ли­бо о том, что хет­то-лу­вий­ские язы­ки пре­тер­пе­ли зна­чит. из­ме­не­ния грам­ма­тич. сис­те­мы.^[10]

Ин­до­ев­ро­пей­ский пра­язык ха­рак­те­ри­зу­ет­ся бо­га­ты­ми воз­мож­но­стя­ми сло­во­об­ра­зо­ва­ния, в том числе сло­во­сло­же­ния; ис­поль­зо­ва­ни­ем ре­ду­п­ли­ка­ции. В нём бы­ли ши­ро­ко пред­став­ле­ны че­ре­до­ва­ния звуков — как ав­то­ма­ти­че­ские, так и вы­пол­няв­шие грам­ма­тич. функ­цию.^[11]

Для син­так­си­са бы­ли ха­рак­тер­ны, в ча­ст­но­сти, со­гла­со­ва­ние при­ла­га­тель­ных и ука­зат. ме­сто­име­ний с оп­ре­де­ляе­мы­ми су­ще­ст­ви­тель­ны­ми по ро­ду, чис­лу и па­де­жу, ис­поль­зо­ва­ние энк­ли­ти­че­ских час­тиц (ста­вив­ших­ся по­сле пер­во­го пол­но­удар­но­го сло­ва в пред­ло­же­нии; см. Кли­ти­ка). По­ря­док слов в пред­ло­же­нии был, ве­ро­ят­но, сво­бод­ным [воз­мож­но, пред­поч­ти­тель­ным был по­ря­док «под­ле­жа­щее (S) + прямое дополнение (O) + гла­гол-ска­зуе­мое (V)»].^[12]

Пред­став­ле­ния о пра­ин­до­ев­ро­пей­ском яз. про­дол­жа­ют в це­лом ря­де ас­пек­тов пе­ре­смат­ри­вать­ся и уточ­нять­ся — это обу­слов­ле­но, во-пер­вых, по­яв­ле­ни­ем но­вых дан­ных (осо­бую роль сыг­ра­ло от­кры­тие в кон. 19 — нач. 20 вв. ана­то­лий­ских и то­хар­ских язы­ков), а во-вто­рых, рас­ши­ре­ни­ем зна­ний об уст­рой­ст­ве че­ло­ве­че­ско­го язы­ка в це­лом.^[13]

Ре­кон­ст­рук­ция пра­ин­до­ев­ро­пей­ско­го лек­сич. фон­да да­ёт воз­мож­ность су­дить о куль­ту­ре пра­ин­до­ев­ро­пей­цев, а так­же об их пра­ро­ди­не.^[14]

Со­глас­но тео­рии В. М. Ил­лич-Сви­ты­ча, ин­до­ев­ро­пей­ская семья — со­став­ная часть т. н. но­ст­ра­ти­че­ской мак­ро­се­мьи, что да­ёт воз­мож­ность ве­ри­фи­ци­ро­вать ин­до­ев­ро­пей­скую ре­кон­ст­рук­цию дан­ны­ми внеш­не­го срав­не­ния.^[15]

Ве­ли­ко ти­по­ло­гич. раз­но­об­ра­зие И. я. Сре­ди них встре­ча­ют­ся язы­ки с ба­зо­вым по­ряд­ком слов: SVO, как, напр., рус­ский или анг­лий­ский; SOV, как, напр., мно­гие ин­дои­ран­ские язы­ки; VSO, как, напр., ир­ланд­ский [ср. рус. пред­ло­же­ние «Отец хва­лит сы­на» и его пе­ре­во­ды на хинди — pita̅ beṭe kī ta̅rīf karta̅ hai (букв. — ‘Отец сы­на хва­лу де­лаю­щий есть’) и на ирландский — Mo­raíonn an t-athar a mhac (букв. — ‘Хва­лит отец сво­его-сына’)]. Од­ни И. я. ис­поль­зу­ют пред­ло­ги, другие — по­сле­ло­ги [ср. рус. «око­ло до­ма» и бен­га­ли ba­̦ri­̦tar kache (букв. — ‘до­ма около’)]; од­ни но­ми­на­тив­ны (как язы­ки Ев­ро­пы; см. Но­ми­на­тив­ный строй), в дру­гих име­ет­ся эр­га­тив­ная кон­ст­рук­ция (напр., в хин­ди; см. Эр­га­тив­ный строй); од­ни со­хра­ни­ли зна­чит. часть ин­до­ев­ро­пей­ской па­деж­ной сис­те­мы (как бал­тий­ские и сла­вян­ские), дру­гие ут­ра­ти­ли па­де­жи (напр., англ. яз.), тре­тьи (то­хар­ские) раз­ви­ли но­вые па­де­жи из по­сле­ло­гов; од­ни име­ют тен­ден­цию вы­ра­жать грам­ма­тич. зна­че­ния внут­ри зна­ме­нат. сло­ва (син­те­тизм), другие — при по­мо­щи спец. слу­жеб­ных слов (ана­ли­тизм) и т. д. В И. я. мож­но най­ти та­кие яв­ле­ния, как иза­фет (в иран­ских), груп­по­вая флек­сия (в то­хар­ских), про­ти­во­пос­тав­ле­ние инк­лю­зи­ва и экс­клю­зи­ва (ток-пи­син).^[16]

Совр. И. я. ис­поль­зу­ют пись­мен­но­сти на ос­но­ве греч. ал­фа­ви­та (язы­ки Ев­ро­пы), пись­ма брах­ми (ин­до­арий­ские яз.), не­ко­то­рые И. я. поль­зу­ют­ся пись­мен­но­стя­ми се­мит­ско­го про­ис­хо­ж­де­ния. Для ря­да древ­них язы­ков упот­реб­ля­лись кли­но­пись (хет­то-лу­вийские, древ­не­пер­сид­ский язык), ие­рог­ли­фи­ка (лу­вий­ский ие­рог­ли­фи­че­ский язык); древ­ние кель­ты поль­зо­ва­лись ал­фа­вит­ным ога­ми­че­ским пись­мом.^[17]

[править] История

Распад индоевропейского языка был многоактным процессом, растянувшимся на тысячелетия. На первом этапе обособились и стали развиваться как самобытные этноязыковые образования анатолийцы, затем индоарии, иранцы, армяне, греки, фракийцы и тохары. Языки же индоевропейских племен, заселивших земли Центральной Европы, оформились в самостоятельные относительно поздно. В результате многолетних лингвистических изысканий немецкий ученый Г. Краэ пришел к такому выводу: в то время как анатолийские, индоиранские, армянский и греческий языки уже отделились от остальных индоевропейских и развивались как самостоятельные, италийского, кельтского, германского, иллирийского, славянского и балтского языков еще не существовало. Диалекты, на основе которых развились эти языки, составляли тогда достаточно однородную общность и в разной степени были связаны друг с другом.^[18]

Эта этноязыковая общность существовала в Центральной Европе во II тыс. до н.э. и названа Г. Краэ древнеевропейской. Из нее со временем вышли кельты, италики, иллирийцы, венеты, германцы, балты и славяне. Древнеевропейцы выработали общую терминологию в области сельского хозяйства, социальных отношений и религии. Следами их расселения стали специфические гидронимы, охарактеризованные тем же исследователем. Он определил, что области Средней Европы севернее Альп были наиболее ранним регионом расселения древнеевропейцев.^[19]

[править] История изучения

Первая схема дифференциации индоевропейских языков была выполнена в середине XIX века немецким учёным А. Шлейхером — основателем теории родословного дерева в языкознании, ныне имеющая лишь историографический интерес.^[20]