Версии катастрофы Ту-154 над Чёрным морем 4 октября 2001 года
Материал из Documentation.
Содержание |
[править] Сбитие ракетой
[править] НПО «Алмаз»
9 октября 2001 года представитель НПО «Алмаз» заявил, что, очевидно, что за несколько минут до трагедии в узконаправленной (7 градусов) диаграмме направленности антенны станции наведения комплекса С-200, осуществлявшей поиск цели, одновременно оказались сразу две цели — беспилотный самолёт «Рейс», использовавшийся в качестве мишени, и пассажирский самолёт Ту-154, находившийся одновременно в воздухе на удалении порядка 270 км от станции наведения. Скорость «Рейса» превышала скорость Ту-154 и он был значительно ближе к станции наведения. Поэтому после одного кругового обращения антенны «Рейс» вышел из зоны обнаружения станции наведения, в то время как Ту-154 продолжал там находиться. Кроме того, Ту-154 имел намного большую эффективную отражающую поверхность, чем «Рейс», а следовательно, подавал и более мощный отражённый сигнал со своего борта на станцию наведения. Таким образом, станция наведения комплекса С-200 могла осуществить захват более мощного сигнала и выдать его на экране локатора за воздушную цель, подлежащую поражению. В этом случае ракета преодолела расстояние в 270 км до Ту-154 за 3 минуты, а её боевая часть весом 250 кг взорвалась в нескольких десятков метров от лайнера. Поражающие элементы боевой части ракеты — более 10 тыс. стальных шариков диаметром до 5 см. По всей видимости, они буквально изрешетили самолёт и спровоцировали взрыв топливных баков.[1][2]
[править] Валентин Бадрак
6 октября 2001 года отмечалось: «К этой же версии [ракетной] склоняется и директор украинского Центра исследования армии, конверсии и разоружения Валентин Бадрак (Valentin Badrak), заявивший, что использованные во время учений ракеты „имеют дальность 250 км (именно такое расстояние от района стрельб до места катастрофы) и теоретически могли достать самолёт“. Во время учений впервые тестировалась новая автоматическая система управления, „а учения проводились в достаточно сложном географически районе, где могли быть помехи для работы комплексов ПВО“, отметил он.»[3]
[править] Крис Восс
10 октября 2001 года отмечалось: "«Это вполне может быть „SA-5“, старая, большая ракета, — сказал Крис Восс, редактор отдела сухопутных войск журнала „Jane’s Defense Weekly“. — Теоретически они управляются радарами, но могут захватить ошибочную цель, если потеряют первоначальную»."[4]
[править] Михаил Ходарёнок
10 октября 2001 года военный журналист Михаил Ходарёнок заявил: «Очевидно, в основе мишенной обстановки, создаваемой украинскими военными, были маловысотные и малоразмерные цели, которые обозначались летательными аппаратами типа „Рейс“ или „БСР“. Однако если при поиске маловысотной цели установить на радиолокаторе подсвета цели (РПЦ) угол места приблизительно в 1 градус и „протянуть“ луч радиолокатора подсвета цели до дальности 290—300 километров, то в луче РПЦ на этой дальности как раз окажется и российский самолет Ту-154, двигающийся на высоте 10-12 км. Таким образом, во вполне конкретный момент времени произошло совпадение биссектрисы боевого сектора выполнения стрельб, направление луча РПЦ стреляющего дивизиона и высотно-скоростных характеристик полета российского Ту-154 (находящегося на дальности в 300 км) и мишени (запущенной с дальности 60 км при высоте ее полета 0,8-1,5 км). Иными словами, РПЦ „подсвечивал“ сразу две цели — мишень и рейсовый самолет. На дальности в 300 км отметка от рейсового самолета на экранах индикаторов по своей интенсивности весьма схожа с отметками от малоразмерных и маловысотных целей. Более того, не исключено, что совпали радиальные скорости перемещения обеих целей. Вдобавок в ходе выполнения боевых стрельб обстановка усложнялась помехами, что существенно увеличивает вероятность ошибочных действий расчета. Операторы, увидев на экранах индикаторов отметку от Ту-154, стопроцентно могли принять ее за сигнал от мишени „Рейс“. Самое главное, что повлекло ошибочные действия расчета, — дальность до цели при стрельбе С-200 в ближнюю зону, как правило, не измеряется. Операторы, будучи уверенными, что они сопровождают мишень, захватили отметку от гражданского лайнера. На головку самонаведения ракеты (ГСН) поступил отраженный от Ту-154 сигнал, установленное правилами стрельбы соотношение сигнала к шуму соблюдалось, было выдано „разрешение пуска“ и сразу же произведен пуск. Расчеты, по всей видимости, считали, что сопровождают мишень типа „Рейс“ на дальности 50-60 км, однако произвели обстрел рейсового гражданского самолета на дальности 300 км. Технически даже возможна ситуация, когда стреляли очередью из двух ракет, одна из которых захватила ближний сигнал от мишени „Рейс“, а вторая — дальний сигнал, отраженный сигнал от Ту-154. С приближением ракеты к рейсовому самолету сигнал, отраженный от рейсового самолета, становился все мощнее и мощнее, и встреча ракеты с целью произошла при идеальных условиях. Таким образом, никаких перенацеливаний и перезахватов могло и не быть — вторая (или первая) ракета с самого начала шла на гражданский самолет. На установленной дальности предохранительно-исполнительный механизм выдал команду на подрыв боевой части весом в 217 килограммов.»[5]
[править] Gazeta.ru
1 ноября 2001 года Gazeta.ru писала: «Можно предположить, что события развивались следующим образом. В день катастрофы ракета зенитного комплекса С-200 была запущена с полигона и шла к мишени, ориентируясь по сигналу наземного радиолокатора подсвета цели (РПЦ). Недалеко от границы зоны поражения проходил коридор Ту-154. РПЦ направляет радиолуч на предполагаемую цель, а затем отраженный от цели сигнал ловит система наведения самой ракеты. В качестве учебных целей обычно используются реактивные снаряды, в носовой части которых закрепляют специальные сферические отражатели, чтобы цель была более „заметной“. Во время рокового полета ракеты 4 октября луч, посылаемый РПЦ, по каким-то причинам преломился в воздухе (это могло произойти на границе воздушных слоев с различной температурой), попал на поверхность моря и рассеялся. В результате сигнал учебной цели стал менее заметным для ракеты и система наведения переключилась на более крупный объект, то есть на Ту-154. Самолет стал целью и через несколько секунд был уничтожен.»[6]
[править] Террористический акт
8 октября 2001 года отмечалось: «Одна из них [версий] прозвучала буквально через несколько минут после известия о падении авиалайнера в двухстах километрах юго-западнее Адлера. О том, что теракт на борту самолета компании „Сибирь“ могли совершить боевики организации „Хамас“, впервые заговорили в Израиле. Но там же скоропостижно эту гипотезу похоронили. И официальные представители Тель-Авива, и сотрудники „Моссад“ однозначно подтвердили — в аэропорт имени Бен-Гуриона мышь не проскочит <...>. Возникла еще одна, не менее зловещая версия. Теоретически и, к сожалению, практически, террористы могли заминировать лайнер еще в аэропорту Новосибирска. Никто, ни один специалист в области антитеррора не сможет утверждать обратное. Не случайно эксперты и оперативники ФСБ до сих пор „роют землю“ в Сибири, отрабатывая такой вариант.»[7]
[править] Технические неполадки в самолёте
17 октября 2001 года Владимир Рушайло заявил: «Версия о технических неполадках на борту [Ту-154] была исключена на ранней стадии расследования — пилот успел бы сообщить диспетчерам о ЧП на борту».[8]
