Советско-германские отношения в марте 1939 года

Материал из Documentation.

3 марта кандидат в члены политбюро ЦК ВКП (б) и первый секретарь Ленинградского обкома А. А. Жданов выступил на ленинградской партийной конференции. Он, напомнив, что СССР является «державой самой сильной, самой независимой», заявил, что в силу этого фашизм — «это выражение мировой реакции, империалистической буржуазии, агрессивной буржуазии» — угрожает главным образом Великобритании и Франции. В этих условиях Великобритании очень хотелось бы, чтобы «Гитлер развязал войну с Советским Союзом», поэтому она старается столкнуть Германию и СССР, чтобы остаться в стороне, рассчитывая «чужими руками жар загребать, дождаться положения, когда враги ослабнут, и забрать». По мнению Жданова, этот несложный манёвр разгадан Москвой, которая будет «копить наши силы для того времени, когда расправимся с Гитлером и Муссолини, а заодно, безусловно, и с Чемберленом».^[1]

Выступая на XVIII съезде ВКП(б) 10 марта, Сталин привёл «перечень важнейших событий, положивших начало новой империалистической войне». Констатируется, что «в 1935 г. Италия напала на Абиссинию и захватила ее. Летом 1936 г. Германия и Италия организовали военную интервенцию в Испании, причем Германия утвердилась на севере Испании и в испанском Марокко, а Италия — на юге Испании и на Балеарских островах. В 1937 г. Япония, после захвата Маньчжурии, вторглась в Северный и Центральный Китай, заняла Пекин, Тяньцзин, Шанхай и стала вытеснять из зоны оккупации своих иностранных конкурентов. В начале 1938 г. Германия захватила Австрию, а осенью 1938 г. — Судетскую область Чехословакии. В конце 1938 г. Япония захватила Кантон, а в начале 1939 г. — остров Хайнань. Таким образом, война, так незаметно подкравшаяся к народам, втянула в свою орбиту свыше пятисот миллионов населения…». Сталин также сказал: «Можно подумать, что немцам отдали районы Чехословакии как цену за обязательство начать войну с Советским Союзом».^[2][3][4]

В ноте правительства СССР правительству Германии от 18 марта говорилось, что оккупация Чехословакии и последующие действия Германии не могут не быть признаны произвольными, насильственными, агрессивными. По настоянию СССР вопрос о Чехословакии был включён в повестку дня сессии Ассамблеи Лиги Наций, но его обсуждение не состоялось.^[5]

21 марта Германия предложила Польше решить вопрос о передаче Данцига и о «польском коридоре» в обмен на присоединение к Антикоминтерновскому пакту с перспективой антисоветских действий.^[6]

В своей записке Сталину от 23 марта Литвинов констатировал, что «хотя мы заявили, что не признаём законности аннексии Чехословакии, нам всё же де-факто придется ее признавать и сноситься по чешским делам с Германскими властями. Придётся, очевидно, ликвидировать наше полпредство в Праге».^[7]

25 марта советское полпредство в Праге было преобразовано в Генконсульство.^[8]

[править] Примечания

1. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
2. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
3. ↑ Сталин И. В. Отчётный доклад на XVIII съезде партии о работе ЦК ВКП(б). 10 марта 1939 года[1]
4. ↑ Мальгин А. В. Советская внешняя политика и НКИД СССР в мае 1939 — июне 1941 гг.: новая тактика или стратегический просчет?
5. ↑ О четырёхсторонней мюнхенской конференции 29 сентября 1938 г.[2]
6. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
7. ↑ Мальгин А. В. Советская внешняя политика и НКИД СССР в мае 1939 — июне 1941 гг.: новая тактика или стратегический просчет?
8. ↑ Мальгин А. В. Советская внешняя политика и НКИД СССР в мае 1939 — июне 1941 гг.: новая тактика или стратегический просчет?