Старославянский язык

Материал из Documentation.

Старославянский язык — язык древ­ней­ших до­шед­ших до нас слав. па­мят­ни­ков 10-11 вв., про­дол­жав­ших тра­ди­цию пе­ре­ве­дён­ных с греч. язы­ка Ки­рил­лом и Ме­фо­ди­ем в 9 в. бо­го­слу­жеб­ных и ка­но­ни­че­ских книг. Язык по­след­них так­же при­ня­то на­зы­вать ста­ро­сла­вян­ским.^[1]

С са­мо­го воз­ник­но­ве­ния С. я. но­сил ха­рак­тер слав. ме­ж­ду­нар. язы­ка, упот­реб­ляв­ше­го­ся в ка­че­ст­ве бо­го­слу­жеб­но­го и ка­но­ни­че­ско­го в сре­де зап. сла­вян (в чеш., мо­рав­ских, сло­вац. и от­час­ти польск. зем­лях), за­тем сла­вян юж­ных и не­сколь­ко позд­нее (с кон. 10 в.) сла­вян вос­точ­ных.^[2]

Па­мят­ни­ки С. я. пи­са­ны (гл. обр. на пер­га­ме­не) дву­мя аз­бу­ка­ми — гла­го­ли­цей и ки­рил­ли­цей. До­шед­шие до нас ста­ро­сла­вян­ские па­мят­ни­ки от­ра­жа­ют ло­каль­ные ти­пы древ­ней­ше­го слав. лит. язы­ка 10-11 вв. К гла­го­ли­че­ским па­мят­ни­кам от­но­сят­ся: Ки­ев­ские ли­ст­ки, или Ки­ев­ский мис­сал (10 в.), — мо­рав­ский тип С. я.; Ас­се­ма­ние­во, Зо­граф­ское, Ма­ри­ин­ское Еван­ге­лия, Сбор­ник Кло­ца, Си­най­ский треб­ник и Си­най­ская Псал­тирь (все 11 в.) — ох­рид­ский (зап.-ма­кед.) тип; Си­най­ский мис­сал [11 в.; от­крыт на Си­нае (в Ека­те­ри­нин­ском мон.), пред­став­ля­ет со­бой часть Си­най­ско­го треб­ни­ка] — по-ви­ди­мо­му, хорв. (про­то­хор­ват­ский) тип. Ки­рил­ли­че­ские па­мят­ни­ки: Ва­ти­кан­ский па­лим­псест [древ­ней­ший (10-11 вв.) ки­рил­лич. спи­сок Еван­ге­лия-ап­ра­кос (про­чи­тан в 1982 в Ва­ти­кан­ской б-ке)], Сав­ви­на кни­га, Суп­расль­ская ру­ко­пись (обе 10-11 вв.) и Енин­ский апо­стол (11 в.) — пре­слав­ский (вост.-болг.) тип; най­ден­ный в 2000 при рас­коп­ках в Ве­ли­ком Нов­го­ро­де Нов­го­род­ский ко­декс (кон. 10 в. или 1-я пол. 11 в.) — вост.-слав. тип. Об­щее чис­ло ста­ро­сла­вян­ских книж­ных па­мят­ни­ков (ста­ро­сла­вян­ский ка­нон) не­ве­ли­ко: при раз­ных оп­ре­де­ле­ни­ях ста­ро­сла­вян­ско­го ка­но­на, су­ще­ст­вую­щих в сла­ви­сти­ке, в не­го вхо­дят не бо­лее 20 ру­ко­пи­сей, ни од­на из ко­то­рых не яв­ля­ет­ся точ­но да­ти­ро­ван­ной. Цен­ное до­пол­не­ние к книж­но­му кор­пу­су па­мят­ни­ков — над­пи­си на кам­не (древ­ней­шие — До­б­руд­жан­ская над­пись 943 и над­пись ца­ря Са­муи­ла 993). К ис­точ­ни­кам по ис­то­рии С. я. от­но­сят­ся и на­хо­ди­мые (при ар­хео­ло­гич. рас­коп­ках и слу­чай­но) в Бол­га­рии с по­след­ней четв. 20 в. свин­цо­вые аму­ле­ты 10-11 вв. (к нач. 2010-х гг. их об­щее чис­ло со­ста­ви­ло 70) с над­пи­ся­ми на них, со­дер­жа­щи­ми пре­им. тек­сты вра­че­ва­тель­ных и бла­го­по­же­ла­тель­ных мо­литв [в зна­чит. ме­ре не­ка­но­ни­че­ских (апок­ри­фи­че­ских)]. Они вы­пол­не­ны как гла­го­ли­цей, так и ки­рил­ли­цей, ино­гда — ком­би­на­ци­ей обе­их аз­бук и пред­став­ля­ют пре­слав­ский (вост.-болг.) тип С. я. Вост.-слав. письм. па­мят­ни­ки 11 в., в том числе точ­но да­ти­ро­ван­ные (Ост­ро­ми­ро­во Еван­ге­лие 1056-57, Из­бор­ник Свя­то­сла­ва 1073, Из­бор­ник 1076 и др.), тра­ди­ци­он­но не вклю­ча­ют­ся в ста­ро­сла­вян­ский ка­нон, хо­тя имен­но на их ос­но­ве в 1-й пол. — сер. 19 в. фор­ми­ро­ва­лись пред­став­ле­ния о древ­ней­шем пе­рио­де слав. лит. язы­ка.^[3]

С. я. от­но­сит­ся к юж. груп­пе древ­них сла­вян­ских язы­ков. В его ос­но­ву лёг со­лун­ский диа­лект. С. я. от­ра­жа­ет ряд ха­рак­тер­ных юж.-слав. фо­не­тич. и мор­фо­ло­гич. осо­бен­но­стей. К фо­не­тич. чер­там от­но­сят­ся: 1) на­чаль­ные со­че­та­ния ра-, ла- в со­от­вет­ст­вии с рус. ро-, ло- («равьнъ» — ср. рус. «ров­ный», «ла­дии» — ср. рус. «лод­ка»); 2) не­пол­но­гла­сие («бра­да» — ср. рус. «бо­ро­да», «гла­ва» — ср. рус. «го­ло­ва», «врэдъ» — ср. рус. «ве­ред», «млэко» — ср. рус. «мо­ло­ко»); 3) из­ме­не­ние древ­них со­че­та­ний *tj, *dj со­от­вет­ст­вен­но в št («свэща» — ср. рус. «све­ча»),žd («меж­да» — ср. рус. «ме­жа») и др. При этом фо­не­тич. и мор­фо­ло­гич. строй С. я., по мне­нию ря­да учё­ных (А. Мейе, Н. С. Тру­бец­ко­го и др.), был бли­зок к фо­не­ти­ке и мор­фо­ло­гии пра­сла­вян­ско­го язы­ка (пра­язы­ка сла­вян) позд­не­го пе­рио­да (ок. сер. 1-го тыс.). Так, для фо­не­тич. сис­те­мы С. я. ха­рак­тер­но: на­ли­чие ре­ду­ци­ро­ван­ных глас­ных («сънъ», «дьнь», «пъсалъмъ»), ис­чез­но­ве­ние ко­то­рых (т. н. па­де­ние реду­ци­ро­ван­ных) зна­ме­ну­ет, по пред­став­ле­нию боль­шин­ст­ва учё­ных, ко­нец пра­сла­вян­ско­го пе­рио­да, на­ли­чие но­со­вых глас­ных ᶒ («пять» — «пять») и ǫ («п@ть» — «путь»), глас­но­го э [ятя («свэтъ»)] и др.; для мор­фо­ло­гии — су­ще­ст­во­ва­ние 6 ти­пов скло­не­ния, двойств. чис­ла, 2 про­стых (ао­ри­ста и им­пер­фек­та) и 2 слож­ных (пер­фек­та и плю­ск­вам­пер­фек­та) прош. вре­мён, су­пи­на, ря­да при­ча­ст­ных форм и т. п.^[4]

Про­дол­же­ни­ем С. я. как язы­ка ли­те­ра­тур­но­го был цер­ков­но­сла­вян­ский язык. Изу­че­ни­ем С. я. за­ни­ма­ет­ся па­лео­сла­ви­сти­ка.^[5]