Советско-германские отношения в 1938 году

Материал из Documentation.

24 марта правительству СССР была представлена «Записка начальника Генштаба Красной Армии Наркому обороны СССР, маршалу Советского Союза К. Е. Ворошилову о наиболее вероятных противниках СССР», составленная начальником Генерального штаба Б. М. Шапошниковым. Этот документ был составлен в единственном экземпляре и написан от руки. 19 ноября он был утверждён Сталиным, Молотовым, Ворошиловым и Кагановичем. Оговорившись, что «документальными данными об оперативных планах [возможных противников] как по Западу, так и по Востоку, Генеральный штаб РККА не располагает», Шапошников писал: «Складывающаяся политическая обстановка в Европе и на Дальнем Востоке как наиболее вероятных противников выдвигает фашистский блок — Германию, Италию, поддержанных Японией и Польшей». Высказывая предположение, что в случае войны Литва будет изолирована Германией, Шапошников отмечал: «Что же касается Латвии, Финляндии и Эстонии, то при их выступлении или же нарушении Германией их нейтралитета, нужно считаться с появлением германских войск на их территории». Практический вывод состоял в следующем: «Советскому Союзу нужно быть готовым к борьбе на два фронта: на Западе против Германии и Польши и частично против Италии с возможным присоединением к ним лимитрофов и на Востоке против Японии». Генеральный штаб особо подчеркивал: «Главные противники и главный театр военных действий на Западе, поэтому здесь должны быть сосредоточены и главные силы».^[1]

26 марта М. М. Литвинов написал письмо советскому полпреду в Чехословакии: «Моя декларация [с протестом против присоединения Австрии к Германии] является, вероятно, последним призывом к Европе о сотрудничестве, после чего мы займем, по-видимому, позицию малой заинтересованности дальнейшим развитием дел в Европе».^[2]

16 сентября премьер-министр Великобритании Н. Чемберлен договорился с Гитлером о передаче Германии Судетской области Чехословакии, где немецкое население составляло большинство. 19 сентября 1938 года Великобритания и Франция от своего имени предъявили это требование Чехословакии. Президент Чехословакии Э. Бенеш немедленно обратился к Советскому правительству с просьбой как можно скорее ответить на два вопроса: «1. Окажет ли СССР, согласно договору [о взаимной помощи] немедленную действительную помощь, если Франция останется верной и тоже окажет помощь?» 2. Поможет ли СССР Чехословакии «в качестве члена Лиги наций», если Чехословакия обратится туда за помощью в случае нападения Германии? Второй вопрос подразумевал оказание помощи со стороны СССР независимо от Франции. 20 сентября советское правительство дало утвердительный ответ на оба вопроса, проинформировав об этом французское правительство.

Получив такой ответ, Чехословакия обратилась к Великобритании и Франции «с последним призывом», настаивая, чтобы они пересмотрели свою точку зрения", ибо «речь идет не только о судьбе Чехословакии, но также и о судьбе других стран и особенно Франции».

Тогда Великобритания и Франция предъявили Чехословакии форменный ультиматум. Как это происходило, рассказал министр иностранных дел Чехословакии К. Крофта в телеграмме посланникам Чехословакии в Лондоне и Париже. Явившись к президенту Бенешу в 2 часа ночи 21 сентября, «французский и английский посланники сообщили:^[3]

1. То, что предложили Англия и Франция [то есть передача Судетской области Германии], является единственным средством предотвращения войны и захвата Чехословакии.
2. В случае если ответ Чехословацкой Республики будет отрицательным, она [а не Германия] будет нести ответственность за развязывание войны.
3. Это уничтожит франко-английскую солидарность, так как Англия не выступит.
4. Если же при этих обстоятельствах возникнет война, Франция не присоединится, то есть не выполнит договора. Это было сказано именно так».

Англо-французский ультиматум вынудил чехословацкое правительство согласиться на передачу Судетской области Германии (хотя значительная часть населения Чехословакии требовала защищаться).^[4]

23 сентября (уже после принятия Чехословакией, как сказал Литвинов, «Германо-англо-французского ультиматума»), Литвинов заявил, что в случае предъявления Германией новых требований, «решения Чехословакии защищать свои границы с оружием в руках» и помощи Франции «вступит в силу советско-чехословацкий пакт». Литвинов добавил, что Советский Союз мог бы прийти на помощь Чехословакии, даже если Франция откажется выполнять свои обязательства, но «лишь в порядке добровольного решения, либо в силу постановления Лиги Наций».^[5]

30 сентября Гитлер, Муссолини, Чемберлен и Даладье достигли соглашения, которым предписали правительству Чехословакии в десятидневный срок передать Германии около одной пятой своих территорий.^[6]

Чехословацкое правительство не обратилось за помощью ни к Советскому Союзу, ни к Лиге Наций, не решилось оборонять свои границы и под давлением Великобритании и Франции капитулировало перед Германией.^[7]

24 ноября Чемберлен и Даладье вместе со своими министрами иностранных дел Э. Галифаксом и Ж. Бонне обсуждали положение, сложившееся после Мюнхенской конференции. В записи их переговоров сказано: «Г-н Чемберлен спросил, какова бы была позиция Франции, если бы Россия попросила Францию о помощи на том основании, что Германия спровоцировала бы сепаратистское движение на Украине? Г-н Бонне объяснил, что французские обязательства перед Россией вступят в силу только в случае прямой атаки Германии на русскую территорию. Г-н Чемберлен сказал, что он расценивает ответ г-на Бонне как полностью удовлетворительный».^[8]

С конца 1938 года германское руководство стало постепенно добиваться нормализации отношений с СССР.^[9]

1 декабря Германия поставила вопрос о возобновлении торгового соглашения с СССР и начала переговоры по торгово-экономическим вопросам.^[10]

6 декабря была подписана франко-германская декларация, в которой Германия и Франция объявили, что у них «нет больше никаких спорных вопросов территориального характера»; они приложат все усилия для поддержания мирных отношений между своими странами и будут «поддерживать контакт друг с другом по всем вопросам, касающимся их стран». При подписании этой декларации министр иностранных дел Германии И. Риббентроп и министр иностранных дел Франции Ж. Бонне обсуждали вопрос о разграничении сфер влияния Германии и Франции. Касаясь договоров Франции со странами Восточной и Юго-Восточной Европы, Риббентроп предупредил, что прочное соглашение между Францией и Германией возможно только в том случае, «если Франция раз и навсегда будет с уважением относиться к этой германской сфере влияния». Бонне ответил, что «после Мюнхена эти связи полностью изменились». По словам Риббентропа, «в Париже г. Бонне заявил, что он больше не заинтересован в вопросах, касающихся Востока». Впоследствии Бонне это отрицал, но Риббентроп понял его именно так. Риббентроп атаковал формально ещё остававшийся в силе советско-французский договор о взаимопомощи, который он объявил «препятствием на пути франко-германского сближения». Бонне сказал, что этот договор «был заключён в особых обстоятельствах» предшествующим французским правительством, за действия которого Бонне, следовательно, не отвечает.^[11]

Французский посол в Берлине Р. Кулондр доносил своему правительству, что в Германии одобряют франко-германскую декларацию 6 декабря, полагая, что она позволяет Германии «предохранить себя на Западе» во время осуществления немецких завоевательных планов на Востоке. Отметив, что Германия стремится к подчинению Чехословакии, Венгрии, Польши, Румынии и Украины; что в немецких «военных кругах уже говорят о военной прогулке вплоть до Кавказа и Баку», Кулондр сделал вывод: «Стремление Третьего Рейха к экспансии на Восток мне представляется столь же несомненным, как и его отказ, по крайней мере в настоящее время, от всяких завоеваний на Западе. Одно является необходимым следствием другого».^[12]

Министр иностранных дел Франции Ж. Бонне писал в декабре: «Германская политика отныне ориентируется на борьбу против большевизма. Германия проявляет свою волю к экспансии на восток».^[13]

19 декабря был продлён на 1939 год советско-германский торговый договор.^[14]

22 декабря Берлин предложил Москве возобновить переговоры о 200-миллионном кредите, намекнув на необходимость общей нормализации отношений.^[15]

[править] Примечания

1. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
2. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
3. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
4. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
5. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
6. ↑ Мягков М. Ю., Ржешевский О. А. Упущенный шанс: англо-франко-советские переговоры летом 1939 г. и советско-германский пакт от 23 августа 1939 г.
7. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
8. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
9. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
10. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
11. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
12. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
13. ↑ Мягков М. Ю., Ржешевский О. А. Упущенный шанс: англо-франко-советские переговоры летом 1939 г. и советско-германский пакт от 23 августа 1939 г.
14. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
15. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.