США в 1910-х годах
Материал из Documentation.
Содержание |
[править] Экономика
[править] Государственная политика
Закон Левера «О контроле над продовольствием, сырьем и топливом» был принят 10 августа 1917 года. Согласно закону, президенту предоставлялось право создавать новые государственные учреждения и принимать иные меры по обеспечению населения, вооруженных сил, а также для предупреждения спекуляций. Закон допускал возможность реквизиции предприятий и имущества, регулирования цен, лицензирования производителей и распространителей продукции. Вводился запрет на использование пищевых продуктов для производства спирта.
[править] Литература
События в России, связанные с революцией 1917 года, нашли свое отражение в литературе США. Откликом на Октябрьскую революцию стала книга Джона Рида (John Reed, 1887—1920) «Десять дней, которые потрясли мир» (Ten Days That Shook the World, 1919), в которой воплотились основные образы революции — Петроград накануне восстания, Ленин, Съезд Советов. Рид выступал не только как очевидец событий, но и как писатель, давший пример удачного соединения художественно-изобразительного и документально-публицистического элементов. Этот прием впоследствии активно использовался американскими писателями.
[править] Внешняя политика
[править] Германия
6 апреля 1917 года США объявили войну Германии.[1]
[править] Россия
После Февральской революции новую власть в России в числе первых признали США. 7 марта (20 марта по новому стилю) 1917 года госсекретарь Р. Лансинг телеграфировал американскому послу в Петрограде Д. Фрэнсису: «Срочно. Прошу Вас обратиться к г-ну Милюкову, министру иностранных дел в новом правительстве, и заверить его в стремлении нашей администрации установить отношения с новым правительством России. В конце беседы сделайте заявление, что правительство Соединенных Штатов признает новое правительство России и что Вы, как посол США, готовы продолжить сотрудничество с новым правительством.»[2]
В выступлении перед Конгрессом и Сенатом 2 апреля 1917 года президент В. Вильсон говорил о совместной с Россией борьбе за достижение мира: «Нельзя поддерживать целенаправленные усилия по достижению мира без партнерства демократических государств… Только свободные народы способны обеспечить последовательное и достойное движение к общей цели при соблюдении в первую очередь интересов человечества, а уже затем более частных устремлений. Разве каждый американец не ощущает того, что наши надежды на всеобщий мир еще больше укрепились благодаря чудесным и воодушевляющим событиям, которые произошли в последние недели в России? Знатоки России считали, что она всегда оставалась демократической страной в своей глубинной сути, во всех проявлениях своего менталитета, во всех сокровенных взаимоотношениях, присущих ее народу и вызванных естественными чувствами, самой повседневностью жизни. Автократия, которая венчала ее политическую структуру, несмотря на длительность срока и весь ужас реального могущества, в действительности не определяла сущность России, ее характер и устремления, поэтому теперь, когда автократический режим ликвидирован, великий, благородный русский народ присоединится в своих природном величии и мощи к силам, которые сражаются за всеобщую свободу, справедливость и мир.»[3]
«Ситуация,— телеграфировал Фрэнсис в Вашингтон 21 апреля 1917 года,— на сегодня показывает тенденцию к постоянному улучшению. После получения Вашей телеграммы… я обратился за разъяснениями к министрам, которые не только отвергли возможность обсуждения или предложения сепаратного мира, но и просили не оскорблять честь России подобными инсинуациями. Сегодня меня посетила прибывшая в Петроград делегация английских и французских социалистов и заявила, что решение продолжать войну до победного конца крепнет день ото дня. Они приехали в Россию с целью убедить своих товарищей в том, что сепаратный мир означал бы угрозу торжеству идей, которые они защищают. Комитет или комиссия рабочих и солдатских депутатов подавляющим большинством решила продолжать войну до победы. Правительство понимает, что мы не будем оказывать помощь до тех пор, пока не получим гарантий незаключения им сепаратного мира. Я придерживаюсь того же мнения и постарался убедить всех, что через сепаратный мир нельзя достичь желаемой цели, он способен только разрушить завоевания революции».[4]
К началу мая 1917 года удалось договориться о кредите от США на строительство паровозов и вагонов для России в размере $100 млн.[5]
30 июня 1917 года посол России в США Б. А. Бахметьев докладывал в Петроград о результатах переговоров с госсекретарем Лансингом: «Имел продолжительную беседу с министром иностранных дел. Обсуждая положение в России, я склонил министра к пониманию необходимости отказаться от всякой выжидательной по отношению к нам политики, указав на ее опасность с точки зрения общих союзных интересов и на настоятельную надобность, не теряя времени, энергично нас поддерживать, укрепляя приобретения революции. Лансинг при этом формально признал справедливость моего настояния, чтобы американское правительство ставило нас во всех переговорах в одинаковые условия с другими союзниками. Наконец, он согласился с моим мнением, что при установлении соглашения Америки с Россией Америка не поставит предмет решения в зависимость от прежних связывающих нас с Англией финансовых соглашений. Затем в общих чертах наметил процедуру переговоров. Однако, несмотря на большую предупредительность и выказываемую полную готовность всячески нам помочь, деловые переговоры пока малопродуктивны».[6]
В общей сложности США выделили $450 млн в качестве кредитов демократической России за время от свержения царского строя до октября 1917 года.[7]
