Россия 12 марта 1801 года

Материал из Documentation.

«Немного позже полуночи я сел в сани с князем Зубовым, чтобы ехать к графу Палену. У дверей стоял полицейский офицер, который объявил нам, что граф у генерала Талызина и там ждёт нас. Мы застали комнату полной офицеров; они ужинали у генерала, причём большинство находилось в подпитии, — все были посвящены в тайну. Говорили о мерах, которые следует принять.» (Беннигсен)

Воспоминания Адама Чарторыйского:^[1]

• В полночь [во время ужина, устроенного Платоном Зубовым] все встали со стола и двинулись в путь. Заговорщики разделились на две партии, в каждой из которых было до 60-ти человек. Первая группа, во главе которой находились братья Платон и Зубовы и генерал Беннигсен; направились прямо к Михайловскому замку, другая под предводительством гр. Палена, должна была проникнуть во дворец со стороны Летнего сада. Плац-адъютант замка (капитан Аргамаков), знавший все ходы и выходы дворца по обязанности своей службы, шёл во главе первого отряда, с потайным фонарем в руке и провёл заговорщиков до передней государевой опочивальни. Стоявший у двери лакей (камер-гусар) не пропускал заговорщиков и стал звать на помощь. Защищаясь от наступавших на него заговорщиков, он был ранен и упал, обливаясь кровью. Между, тем император, заслышав крики и шум в передней, проснулся, быстро встал с кровати и направился к двери, ведшей в комнату императрицы, которая была завешена большой портьерой.
• К несчастью злополучного Павла, эта дверь ещё недавно была наглухо заколочена по его же приказанию. В то же время громкие крики взывавшего о помощи верного камер-гусара привели заговорщиков в смущение: они остановились в нерешительности и стали совещаться. Шедший во главе отряда Зубов растерялся и уже хотел скрыться, увлекая за собою других; но в это время к нему подошел генерал Беннигсен и, схватив его за руку, сказал: «Как? Вы сами привели нас сюда и теперь хотите отступать? Это невозможно, мы слишком далеко зашли, чтобы слушаться ваших советов, которые нас ведут к гибели. Жребий брошен, надо действовать. Вперёд!» — Слова эти я слышал впоследствии от самого Беннигсена.

Воспоминания Беннигсена:^[2]

• Путеводителем нашей колонны был адъютант полка императора, Аргамаков, который знал все внутренние лестницы и комнаты, чрез которые нам нужно было проходить, так как он ежедневно по нескольку раз бывал там, доставляя рапорты и принимая приказания своего шефа и государя. Этот офицер провел нас сначала чрез Летний сад, потом чрез мостик во вход, прилегавший к этому саду, наконец на маленькую лестницу, по которой мы достигли небольшой кухни, которая прилегала к передней спальни императора. Там мы нашли камер-гусара, сидевшего возле печки, на которую склонил он свою голову и крепко спал. Из всей толпы офицеров, которыми мы были сначала окружены, осталось в этот момент с нами только четыре, и они, вместо того, чтобы соблюдать тишину, набросились на слугу, а один из них далее нанес ему удар палкой по голове и тем заставил его кричать изо всех сил. Все остановились в оцепенении, чувствуя, что в этот момент общая тревога распространилась по всем комнатам. Я поспешил войти, вместе с князем Зубовым, в спальню, в которой мы действительно нашли императора, разбуженного этим криком, стоящим у своей кровати, за ширмой. Со шпагой в руке мы сказали ему: «Вы арестованы, государь». Он смотрел на нас минуту, не произнося ни слова, потом повернулся в сторону князя Зубова и сказал ему: «Что вы делаете, Платон Александрович?» В этот момент вошел в комнату один из офицеров нашей свиты, сказав князю Зубову на ухо, что его присутствие необходимо внизу, где боялись гвардии; что в ней, кроме поручика, никто не был осведомлен о перемене, которая должна была совершиться. Бесспорно, что император никогда не позволял себе несправедливостей по отношению к солдатам и что он привязывал их к себе посредством водки и мяса, которые он приказывал щедро раздавать петербургскому, гарнизону при каждом случае. Тем более следовало бояться этой гвардии, что граф Пален ещё не явился со своей свитой и батальоном занять парадную лестницу замка, которая отрезывала всякое сообщение между гвардией и комнатами императора.
• Князь Зубов оставил меня, и я остался на минуту один с императором, который ограничился тем, что смотрел на меня, не произнося ни одного слова. Мало-помалу вошло несколько офицеров из числа тех, которые следовали за нами. Первыми явились подполковник князь Яшвиль, брат артиллерийского генерала, носящего ту же фамилию, майор Татаринов и несколько других офицеров. Я сказал им: «Оставайтесь, господа, возле императора, который арестован. Не допускайте его выйти из комнаты». Я должен прибавить, что вследствие огромного количества офицеров разных чинов, которые были уволены от службы, я не знал более никого из тех, которых я видел, и что они сами знали меня только по имени. Я вышел тогда, чтобы осмотреть двери, выходившие в другие комнаты, из которых одна между прочим заключала в себе шпаги арестованных офицеров. В эту минуту вошло в комнату огромное количество офицеров. Я узнал после, что император произнёс по-русски ещё несколько слов: «Арестован! Что это значит: арестован!» Один из офицеров отвечал ему: «Уже четыре года, как следовало с тобой покончить!» — на что Павел возразил: «Что же я сделал?» Вот единственные слова, которые он произнёс.
• Офицеры, число которых еще более увеличилось, так что комната была ими переполнена, схватили его и упали вместе с ним на опрокинувшиеся ширмы. Я думал, что он хотел пробраться между ними, чтобы пройти к двери, и два раза повторил ему: «Оставайтесь спокойны, государь! Дело идёт о вашей жизни!»
• В этот момент я услышал, что офицер, по фамилии Бибиков, входил с пикетом гвардейцев в приёмную, через которую мы проходили. Я иду туда, чтобы объяснить ему его обязанность, на что потребовалось не более нескольких минут. Возвратившись, я увидел императора распростёртым на полу. Один из офицеров говорит мне: «С ним покончено»! Я едва поверил этому, не видя никакого следа крови, но вскоре убедился собственными глазами. Несчастный государь лишился жизни таким образом, что этого нельзя было предвидеть, и это случилось наверно вопреки намерению руководителей этой революции <…>. Напротив того, решено было сначала отправить его в крепость и там представить ему акт отречения.

В ночь на 12 марта был совершён последний в истории России дворцовый переворот.^[3][4][5]

Воспоминания Беннигсена: «Я тотчас послал офицера к князю Зубову, чтобы уведомить его о происшедшем, Он нашел его пред фронтом гвардии, охранявшей замок, вместе с великим князем Александдром, двумя братьями Зубовыми и несколькими офицерами. Когда солдатам объявили, что император Павел внезапно скончался от апоплексии, раздались громкие крики: „Да здравствует Александр!“ <…> Известие о смерти Павла ещё ночью с быстротой молнии распространилось по всему городу [Санкт-Петербургу]. <…> Как только рассвело, все улицы наполнены были народом. Знакомые и незнакомые целовались при встрече, поздравляя друг друга со счастливым событием, объединившем в одном чувстве всех и каждого.»^[6]

Воспоминания Адама Чарторыйского:^[7]

• Крики «Павел более не существует!» распространяются среди других заговорщиков, пришедших позже, которые, не стесняясь, громко высказывают свою радость <…>. Они толпами ходить по коридорам и залам дворца, громко рассказывают друг другу о своих подвигах, и некоторые проникают в винные погреба, продолжая оргию, начатую в доме Зубовых.
• Пален, заблудившийся, по-видимому, со своим отрядом в аллеях летнего сада, прибыл со своей партией во дворец, когда все уже было кончено. <…> Как бы то ни было, известно только то, что Пален, явившись во дворец, тотчас проявил необычайную деятельность, стал отдавать приказания и в течение всей остальной ночи выказал распорядительность и энергию, свойственный его характеру и сделавшие его в эти времена почти полновластным вершителем судеб государства.

«Как только Пален узнал о смерти императора [Павла I], он отправился к г-же Ливен, гувернантке молодых великих княжен и близкому другу императрицы Марии; он разбудил её и поручил ей сообщить эту страшную весть императрице <…>. Г-жа Ливен разбудила императрицу и сообщила ей, что с императором апоплексический удар и что ему очень дурно. — Нет, — воскликнула она, — он умер, его убили! — Г-жа Ливен не могла долее скрывать истины; тогда императрица бросилась в спальню своего мужа.» (Ланжерон)

«В 7 часов утра императрица была наконец допущена к телу супруга. Сцена произошла раздирательная.» (Ливен)

В результате дворцового переворота новым российским императором стал старший сын убитого императора Павла I Александр I (1801—1825).^[8]

Содержание 1 Персоналии 1.1 Александр I 1.2 Мария Фёдоровна 2 Примечания

[править] Персоналии

[править] Александр I

Адам Чарторыйский вспоминал: «Ночью, в начале 1-го часа раздался стук в его [Александра I] дверь, и на пороге появился граф Николай Зубов, всклокоченный, с диким, блуждающим взором, с лицом, изменившимся под влиянием вина и только что совершенного злодеяния [убийства Павла I]. Он подошёл к великому князю [Александру] и глухим голосом сказал: „Всё совершено“. — „Что такое? Что совершилось?“ — спросил с испугом Александр. Великий князь плохо слышал и не сразу понял эти слова; с своей стороны, Зубов тоже не решался высказаться прямо. Произошла небольшая пауза. Великий князь был так далёк от мысли о смерти отца, что не допускал даже мысли об этом. Наконец, он обратил внимание, что в разговоре Зубов всё время называл его „государь“ и „ваше величество“… Тогда наконец Александр (рассчитывавший быть только регентом империи) понял ужасную истину и предался самой искренней неудержимой печали.»^[9]

[править] Мария Фёдоровна

Беннигсен вспоминал:^[10]

• Уведомить императрицу [Марию Фёдоровну] о кончине её супруга поручено было графу Палену. Хотя она часто страдала от сурового характера Павла, его раздражительности и вспыльчивости, но всегда привязана была к своему супругу и дурные времена своей жизни переживала с ангельским терпением, как бы хорошие. <…> Я был свидетелем ее глубокой скорби, в этой великой катастрофе при известии о потере, которую она понесла для себя лично, но ее рассудительность и ее любовь к народу вскоре поставили границы этому чувству.
• Граф Пален отправился к главной воспитательнице великих княжон, графине Ливен. Он велел её разбудить и сообщить ей о смерти императора с тем, чтобы она передала об этом императрице. Она исполнила это со всеми предосторожностями, которые внушило ей благоразумие. Разбудив императрицу, графиня Ливен сказала ей, что император внезапно заболел и что его положение внушает большие опасения. Государыня тотчас же встала, чтобы навестить своего супруга. Но она нашла запертыми двери, чрез которые обыкновенно проходила в комнаты Павла. У дверей стояли часовые и офицеры, которые отказались ее пропустить. Когда ей сказали, что отдан приказ никого не пропускать в комнаты императора, она направилась в комнаты своих невесток, великих княгинь, супруг великих князей Александра и Константина. Мне дали знать об этом, и я велел закрыть двери, которые вели в помещение великих княгинь. Встречая повсюду на своем пути много часовых и офицеров, императрица заподозрила, что дело идет не о простой болезни ее супруга и таким образом вскоре узнала, что он уже не существует на свете. Она залилась слезами, но не впала в припадок отчаяния, которому женщины легко предаются в подобных случаях.
• До этого момента императрица не была осведомлена, в чью пользу произведена была революция: она узнала только, кому поручено было командовать войсками в замке. Когда ей сказали, что командую я, она прислала позвать меня к себе. Я уже получил приказание императора Александра посоветовать ей и передать просьбу от его имени, чтобы она оставила Михайловский замок и переехала в Зимний дворец, где она получит все сведения, какие только пожелает. Поэтому я отправился в апартаменты великих княгинь, у которых находилась императрица. Тотчас же, как она меня увидела, она меня спросила, я ли здесь командую. <…>
• Раздражительность императрицы [Марии Фёдоровны] усиливалась с минуты на минуту. Она объявила мне, что не уедет из дворца, пока не увидит тела своего мужа. Тогда я послал секретным образом одного офицера к новому государю, испрашивая его приказаний на этот счет. Император ответил мне, что желание императрицы может быть исполнено, если это не вызовет никакого шума, и что я должен сопровождать ее в комнату, где положено тело императора.

[править] Примечания

1. ↑ [1]
2. ↑ [2]
3. ↑ Барабанов В. В., Николаев И. М., Рожков Б. Г. История России с древнейших времен до конца XX века
4. ↑ Российская империя XVIII — начала XX вв. Полный курс истории для учителей, преподавателей и студентов. Книга 2
5. ↑ История России учеб. — 2-е изд., перераб. и доп. А. С. Орлов, В. А. Георгиев, Н. Г. Георгиева, Т. А. Сивохина
6. ↑ [3]
7. ↑ [4]
8. ↑ Российская империя XVIII — начала XX вв. Полный курс истории для учителей, преподавателей и студентов. Книга 2
9. ↑ [5]
10. ↑ [6]