Отношения России с Францией в XX веке

Материал из Documentation.

Весьма напряжёнными оставались советско-французские отношения на всём протяжении 1920-х годов.^[1]

Эдуард Эррио посетил в 1922—1923 годах Нижегородскую ярмарку.^[2]

Летом 1923 года французское правительство Пуанкаре задержало в Бизерте Черноморский флот, уведённый Врангелем из России, с целью продать несколько русских судов Румынии. В ответ на советский протест по этому поводу Пуанкаре выдвинул в ноте от 20 июня 1923 г. своеобразный дипломатический аргумент: советское правительство не имеет права требовать обратно русские корабли, так как оно не признано; не признано же оно потому, что не платит долгов. Но, если бы даже оно и было признано, Франция всё равно имела бы право задержать русские суда в качестве залога за неуплаченные русские долги.^[3]

11 марта 1924 г. была проведена ратификация французским Парламентом Парижского соглашения 1920 г. о Бессарабии. Этим актом правительство Пуанкаре спешило подкрепить позиции Румынии на предстоявшей в конце марта 1924 г. советско-румынской конференции по вопросу о Бессарабии. Антисоветская демонстрация Пуанкаре в бессарабском вопросе явилась одним из последних проявлений его негативного отношения к СССР.^[4]

Пришедшее во Франции к власти правительство «левого блока» во главе с Эдуардом Эррио, горячо выступавшим за признание СССР, сдвинуло вопрос признания СССР Францией с мёртвой точки.^[5]

28 октября 1924 года Эдуар Эррио сообщил телеграммой на имя председателя Совнаркома и народного комиссара иностранных дел, что Франция признала советское правительство. «Правительство республики, — гласило сообщение, — верное дружбе, соединяющей русский и французский народы, начиная с настоящего дня, признаёт де юре правительство СССР как правительство территорий бывшей российской империи, где его власть признана населением, и как преемника в этих территориях предшествующих российских правительств. Оно готово, поэтому завязать теперь же регулярные дипломатические сношения с правительством Союза путём взаимного обмена послами.»^[6]

Сессия ЦИК СССР единогласно признала необходимость возобновления дипломатических отношений с Французской республикой.^[7]

Наиболее видным сторонником франко-советского сближения был французский политик консервативно-националистического склада Луи Барту, который с февраля 1934 г. стал министром иностранных дел Франции. В концепции Барту Советскому Союзу отводилась роль одной из основных несущих опор нового европейского равновесия, угроза неизбежного нарушения которого определенно связывалась с Германией. ^[8]

В начале октября 1934 г. в Марселе хорватские боевики совершили новое покушение на прибывшего туда с официальным визитом короля Югославии Александра. Вместе с королем был убит и сопровождавший его Л.Барту. Сменивший его на посту министра социалист Пьер Лаваль не был сторонником военно-политического сотрудничества с СССР. Тем не менее в декабре 1934 г. в Женеве П.Лаваль подписал вместе с М.М.Литвиновым соглашение о взаимной заинтересованности Франции и СССР в заключении Восточного регионального пакта. Стороны выразили намерение добиваться реализации этой идеи и не вступать с другими державами в переговоры, которые могли бы помешать реализации проекта. Фактически это был протокол о намерениях. Через несколько дней к нему присоединилась Чехословакия. Но отныне переговоры стали смещаться в иное русло: вместо широкого общерегионального пакта речь пошла в основном о двусторонних, хотя и взаимосвязанных, договорах СССР с Францией и Чехословакией.^[9]

На советско-французских отношениях, равно как и на образе Советского Союза в мире, в это время крайне негативно сказывались события в СССР. Почти одновременно с подписанием в Женеве советско-французских документов, в декабре 1934 г. в Ленинграде был убит С.М.Киров. Убийство послужило основанием для перехода Сталина к массированным репрессиям против своих политических противников. Происходящее подрывало репутацию Советского Союза во Франции и в мире в целом. Политически и психологически демократическим политикам было трудно находить аргументы в пользу сотрудничества с Москвой в такой деликатной сфере, как военная.^[10]

Сомнения Франции в отношении сотрудничества с СССР сказывались на всем процессе складывания советско-французского альянса — с момента подготовки и подписания 2 мая 1935 г. Договора о взаимной помощи до его неоправданно затянувшейся ратификации французской стороной 27 февраля 1936 г.^[11]

Ст. 2 договора предусматривала немедленное оказание обеими сторонами помощи той из них, которая подвергнется неспровоцированному нападению третьей державы. При наличии угрозы такого нападения Франция и СССР должны были вступить во взаимные консультации (ст.1). Договор заключался сроком на пять лет с возможностью его последующего продления.^[12]

Обязательства сторон по договору были сформулированы достаточно определенно. Однако их практическая реализация была обставлена множеством оговорок, указывавших на необходимость предварительных консультаций сторон как с Лигой Наций, так и со странами-участницами Локарнского пакта. Это существенно снижало эффективность договора. Оговорки могли допускать различные интерпретации процедурных вопросов. Все это придавало документу настолько обтекаемую форму, что потребовалось подписать отдельный специальный протокол, в котором стороны обязывались оказывать друг другу помощь независимо от того, какими окажутся рекомендации Лиги Наций в связи с возможным конфликтом.^[13]

Вследствие этих обстоятельств договор символизировал скорее вынужденный компромисс, чем ясно выраженную волю сторон к сотрудничеству. Вместе с тем, с учетом неудачи попыток создания многостороннего пакта с участием Германии, советско-французский договор приобретал объективно антигерманскую направленность и возвращал Европу к логике взаимно противостоящих коалиций.^[14]

Пакт создал общие юридические рамки для будущего сотрудничества. Но его нельзя было наладить без особой конвенции, которая бы регламентировала практические вопросы взаимодействия. Это предполагало проведение переговоров экспертов по линии военных ведомств. Затяжка с ратификацией договора и колебания французского правительства заблокировали создание полноценной структуры военного сотрудничества двух стран. В таком случае договор приобретал отчасти отвлеченно декларативный характер.^[15]

21 августа 1939 года Даладье телеграфировал Думенку распоряжение подписать с Россией военное соглашение. Думенк получил телеграмму Даладье вечером 21 августа и зачитал её Ворошилову вечером 22 августа.^[16]

Бержери Гастон — посол правительства Виши в Москве с 26 апреля 1941 г. по 30 июня 1941 г.

30 июня 1941 г. правительство Виши заявило о разрыве дипломатических отношений с СССР. Полномочный представитель СССР А. Е. Богомолов сразу же был выслан из Франции.

26 сентября 1941 г. советский посол в Лондоне И. М. Майский вручил председателю Национального комитета Свободной Франции Ш. де Голлю письмо, в котором сообщалось, что советское правительство признало де Голля «как руководителя всех свободных французов, где бы они ни находились». «Мое правительство, — говорилось в письме, — готово оказать свободным французам всестороннюю помощь и содействие в общей борьбе с гитлеровской Германией и ее союзниками. Одновременно я пользуюсь этой возможностью, чтобы подчеркнуть твердую решимость Советского правительства после достижения нашей совместной победы над общим врагом обеспечить полное восстановление независимости и величия Франции.»

В своем выступлении по лондонскому радио в январе 1942 г. председатель Национального комитета Свободной Франции Ш. де Голль заявил: «Французский народ восторженно приветствует успехи и рост сил русского народа, ибо эти успехи приближают Францию к ее желанной цели — к свободе и отмщению».

В марте 1942 г. представитель Национального комитета Свободной Франции Р. Гарро в официальном заявлении подчеркнул, что «вопрос об освобождении Франции решается на русских полях сражений».

В конце мая 1942 г. в Лондон для подписания советско-английского договора прибыл народный комиссар иностранных дел СССР В. М. Молотов, где встретился с находившемся там де Голлем. Глава «Свободной Франции» сообщил о негативном отношении к движению «Свободная Франция» правительств Англии и США и просил поддержать их, подчеркнув, что в Советском Союзе он видел опору в своей политике борьбы за восстановление независимой Франции. 24 июня 1942 г. в газете «Известия» было опубликовано коммюнике о беседе Молотова с де Голлем‚ где подтверждалось «желание Советского правительства видеть Францию свободной и способной вновь занять в Европе и в мире свое место великой демократической антигитлеровской державы».

В составе 303-й истребительной авиационной дивизии Красной армии с 1942 по 1945 г. сражалась французская авиационная эскадрилья «Нормандия», которая в августе 1943 г. была развернута в полк.

14 июля 1943 г. И. В. Сталин писал в телеграмме руководителям Французского Комитета Национального Освобождения: «Советский Союз приветствует крепнущее единство французского народа, мужественно борющегося против немецко-фашистских оккупантов. Советский народ твердо уверен, что недалек день нашей общей победы лад гитлеровской Германией, день освобождения и возрождения свободной, демократической, независимой Франции».

В ноябре-декабре 1944 г. французская делегация во главе с генералом де Голлем посетила Советский Союз.

28 ноября 1944 г. Приказом Верховного Главнокомандующего Отдельному истребительному авиационному полку «Нормандия» было присвоено наименование «Неманский».

10 декабря 1944 г., во время официального визита де Голля в Москву, был заключен договор между СССР и Францией о союзе и взаимной помощи сроком на 20 лет. Договор предусматривал продолжение войны до окончательной победы над Германией, отказ от сепаратных переговоров с ней и обязательство "по окончании нынешней войны с Германией совместно предпринимать все необходимые меры для устранения любой новой угрозы, исходящей от Германии. Договор закрепил дружеские отношения, сложившиеся между Францией и Советским Союзом, способствовал налаживанию взаимовыгодных экономических отношений.

Вертолёт Ми-10К представлял СССР на парижском авиашоу в 1967 году.^[17]

В октябре 1967 года экипаж самолета Ил-62 выполнил первый рейс из аэропорта «Шереметьево» в Париж.^[18]

В 1969 году один из прототипов самолёта Ту-154 демонстрировался на парижском авиасалоне в Ле-Бурже (Франция).^[19]

Содержание 1 Экономика 1.1 Торговля 1.2 Долги 2 Космос

[править] Экономика

На судебном процессе во Франции братьев Бунатьян против общества «Опторг», зафрахтовавшего груз шёлка, который они объявляли своей собственностью, было оглашено письмо Пуанкаре о том, что французское правительство поддерживает претензии бывших русских собственников. Приговор от 3 декабря 1923 г., вынесенный в пользу братьев Бунатьян, содержал указание, что официальные акты советского правительства не будут действительны для французского суда, пока СССР не будет признан Францией.^[20]

В июле 1973 года была разработана советско-французская программа промышленного сотрудничества сроком на 10 лет.

[править] Торговля

Темпы роста советско-французской торговли в 1975—1976 годах составляли около 30 % в год.

[править] Долги

В 1997 году Москва заключила с Парижем договор о выплате 400 миллионов долларов в счет погашения царских долгов. Две трети этой суммы должны были достаться владельцам старых ценных бумаг, а одна треть — пойти на компенсацию потомкам французов, владевших недвижимостью в дореволюционной России. Последний транш в размере 50 миллионов долларов был перечислен 1 августа 2000 года.^[21]

[править] Космос

В сентябре 1996 года было зарегистрировано совместное предприятие STARSEM. Учредителями СП стали самарский Государственный научно-производственный ракетно-космический центр (ГНПРКЦ) «ЦСКБ-Прогресс» — 25 % акций СП, Российское космическое агентство (с 1999 года — Российское авиационно-космическое агентство, с 2004 года — Федеральное космическое агентство РФ) — 25 % акций, французские компании Aerospatiale (позже — Aerospatiale Matra, с 1999 года — в составе EADS) — 35 % акций и Arianespace — 15 % акций. Название СП расшифровывается как Space Technology Aliance R-7 — Содружество космических технологий на основе Р-7 (Р-7 — ракета-прототип всего семейства носителей «Союз»).^[22]

В 1999 году для расширения возможностей использования «Союза» по выводу спутников на геостационарную и переходные к ней орбиты российские партнеры по STARSEM предложили создать стартовый комплекс для этого носителя на европейском космодроме Куру во Французской Гвиане.^[23]