Миграция славян из Подунавья в Восточную Европу в VII-X веках
Материал из Documentation.
В VIII—IX веках, когда земли Восточной Европы в значительной степени были уже освоены славянским населением, в различных регионах их наблюдается приток довольно многочисленных групп славянских переселенцев из Подунавья. Документируется процесс инфильтрации дунайских славян в восточноевропейские области прежде всего появлением и распространением большого числа различных вещевых находок дунайского происхождения.[1]
В числе переселенцев было немало ремесленников, принесших в восточнославянские области традиции дунайского ювелирного и иных производств.[2]
Картография находок дунайского происхождения и их датировки достаточно надежно свидетельствуют, что в VII—X веках имели место многократные оттоки славянского населения из Дунайского региона. Продвигаясь в восточных направлениях группы дунайских переселенцев оседали в различных местностях Восточно-Европейской равнины, в землях, уже освоенных славянами. Разнотипность находок дунайского происхождения и их рассеянность по восточнославянской территории указывают на множественность миграционных групп, вышедших из разных регионов Подунавья. Инфильтрация дунайских славян продолжалась, очевидно, около двух-трех столетий.[3]
Содержание |
[править] Последствия
[править] Влияние на формирование древнерусской народности
Дунайские славяне, расселившиеся в различных местностях Восточной Европы, оказали несомненное воздействие на процесс нивелировки диалектного многообразия, сложившегося на первом этапе в результате освоения этих земель различными праславянскими племенными группировками. Наряду с другими факторами заметный прилив славянского населения из Дунайского региона сыграл существенную роль в консолидации славянского населения Восточно-Европейской равнины, которая завершилась формированием древнерусской народности.[4]
[править] Возникновение теории дунайского происхождения славян
В этой связи находит объяснение сообщение Повести временных лет о расселении славян с Дуная. Составитель этого летописного свода Нестор утверждает: «По мнозехъ времянех сели суть словени по Дунаеви, где есть ныне Угорьска земля и Болгарска. И от техъ словенъ разидошася по земле и прозвашася имены своими, где седоше на которомъ месте». То есть, по Нестору, земли по нижнему течению Дуная и Паннония были древнейшей территорий славянства после их прихода из Передней Азии, которая, согласно библейскому преданию, была родиной всего человечества.[5]
Летописный рассказ о расселении всех славян с Дуная стал основой так называемой дунайской теории их происхождения, весьма популярной в исторических произведениях средневековья и последующего времени. Однако данные археологии и языкознания в сочетании со сведениями римских авторов надежно показывают, что в I тыс. до н. э. и в первых веках нашей эры Среднее и Нижнее Подунавье занимали неславянские этнические общности и только с III—IV вв. н. э. появляются основания говорить о проникновении первых славян в левобережную часть Нижнего Подунавья. Массовое расселение славян в Дунайском регионе относится уже к V—VI вв.[6]
Археологические материалы дают основание полагать, что летописное сообщение о Подунавье как исходном регионе расселения славян, очевидно, связано не с первоначальным освоением славянами Восточно-Европейской равнины, а с миграционными волнами, исходившими из Дунайских земель в VII—X веках.[7]
[править] Народный фольклор
Ещё в первой половине XIX века собиратели русского фольклора обратили внимание на весьма распространенное употребление в песнях и былинах термина дунай. В 1876 г. увидела свет работа В. Ягича о Дунае в славянском фольклоре, в которой на основе собранного материала исследователь утверждал, что фольклорный Дунай безусловно своим происхождением связан с реальной рекой Дунай.[8]
Предания о Дунае-батюшке были весьма широко распространены до недавнего времени во многих восточнославянских землях. Образ реки Дунай вошел в мифологию и обрядовую жизнь восточных славян. Дунай включается в круг представлений о землях изобилия и предков, с ним связываются мотивы «водного» и «женского» в языческих верованиях и ритуалах. В ряде случаев предполагается определенная функционально-образная связь между «демоном» Дуная и языческим Велесом. Дунай в разных образах широко представлен в восточнославянских песнях, в текстах свадебных причитаний и т. п.[9]
В этой связи одни исследователи полагали, что все это обусловлено первоначальным проживанием славян в Дунайском регионе и последующим расселением их оттуда на Восточно-Европейской равнине, о чем и рассказывает Повесть временных лет. Другие учёные, отрицавшие дунайскую прародину славянства, относили зарождение популярности Дуная в славянской среде ко времени балканских войн.[10]
Выявляемое археологическими данными многоактное расселение разрозненных групп дунайских славян по Восточно-Европейской равнине позволяет отнести зарождение образа Дуная в древнерусском фольклоре и обрядности к периоду этих миграций. Только переселенцы из Дунайского региона могли привнести в восточнославянскую среду яркий образ и культ Дуная, представления о Дунае как земле изобилия, «земле предков», пограничной реке.[11]
[править] Примечания
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
- ↑ Седов В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование // Москва, 1999
