Исламский экстремизм

Материал из Documentation.

Сумма признаков, выделяющих исламский экстремизм из русла умеренного ислама, состоит в следующем:^[1]

• непримиримость к гражданскому светскому обществу и стремление к его замене исламским, устроенным по шариату;
• недопустимость раздельного существования религии и государства; мечеть и государство должны быть вместе;
• отрицание единства глобальной цивилизации наряду с противопоставлением исламской зоны остальному миру;
• международный терроризм как главное оружие.

Важное значение представляет рассмотрение основных доктринальных целей исламского экстремизма. В основе движения, ставшего известным с середины ХVIII в. как ваххабизм — по имени основателя Мухаммада ибн абу аль Ваххаба (1703—1787) — лежало убеждение, что традиционные исламские добродетели и принципы веры утрачены, а ваххабизм проповедовал возвращение к якобы чистому исламу времен пророка и его последователей.^[2]

В действительности экстремистская доктрина ваххабизма противоречит принципам и положениям традиционного ислама и одновременно ставит их с ног на голову, то есть в этом случае можно говорить даже о фальсификации мусульманской веры.^[3]

Ваххабиты ратуют за насилие и джихад как основные столпы мусульманской добродетели, за ригидный конформизм в отправлении религии, за институционализированное подчинение женщин, абсолютное отвержение всего современного (начиная с секуляризма и демократии) как того, что противоречит исламу и его милитаристскому миссионерскому рвению.^[4]

В силу своих особенностей ваххабизм является официальной идеологией Саудовской Аравии, имеет широкое распространение в Пакистане, в ряде арабских и африканских стран.^[5]

Рассматривая феномен ваххабизма на Северном Кавказе, нельзя все сводить к «традиционно высокой религиозности» населения. Здесь имеются и иные веские причины.^[6]

Во-первых, ваххабизм на Северный Кавказ начал проникать ещё в ХIХ — начале ХХ в. двумя путями. Первый — через религиозных мусульманских деятелей, выезжавших на паломничество в Саудовскую Аравию — страну, где ваххабизм является официальной идеологией. Второй — через арабских миссионеров, прибывших на Северный Кавказ в указанный период. До настоящего времени потомки тех миссионеров живут в Чечне и Ингушетии.^[7]

Во-вторых, Северный Кавказ был сырьевым придатком, а его народы — дешевой рабочей силой бывшего СССР. Экономическая и социальная задавленность, хроническая безработица (только в 70-80-е гг. ХХ в. около 200 тыс. молодых людей не имели возможности трудиться у себя в республике, а 70-80 тыс. ежегодно выезжали на заработки в Сибирь и Казахстан), оторванность от традиционного уклада жизни и идеологического воздействия со стороны старшего поколения объективно способствовали образованию религиозно-идеологического вакуума в среде молодежи.^[8]

В-третьих, сфера влияния официального духовенства на население в годы советской власти была сужена. Режим не допускал плюрализма идеологий. Не принимая во внимание уровень экономического и исторического развития мусульманских народов, государство пыталось внедрить в их среду свою коммунистическую идеологию.^[9]

События на Северном Кавказе — первая попытка реального насильственного проникновения идей ортодоксального ислама через Чечню на территорию России. Расчеты вдохновителей и организаторов агрессии строятся на использовании в своих целях многочисленных нерешенных проблем в регионе — межэтнических, социально-экономических, политических, территориальных и направлены на усиление дестабилизации сразу в нескольких субъектах Российской Федерации. Руководители террористической акции провозгласили ее главной целью создание на территории Чечни и Дагестана единого исламского государства с последующим расширением его границ за счет других республик Северо-Кавказского региона.^[10]

Несомненно, что пропаганда идей ваххабизма после распада Советского Союза и предоставления мусульманам религиозных свобод имела и имеет место в России, Средней Азии, Азербайджане. Под флагом возрождения веры многочисленные миссионеры, преподаватели, сотрудники ряда исламских организаций стали проповедовать идеи «чистого ислама», сделали своей целью борьбу с «неверными», наведение «исламского порядка». Наибольший интерес для них представляли те регионы, где ситуация могла дойти до вооруженного противостояния — тогда выделялись значительные финансовые средства, осуществлялись поставки оружия, обучались боевики в специальных лагерях.^[11]

Проблемы возникают в тех случаях, когда идеи политического экстремизма начинают возобладать над идеями религиозного проповедничества, что происходит в большинстве случаев с теми, кто последовал за ваххабитами. Они рано или поздно начинают проявлять крайнюю религиозную нетерпимость, встают на путь терроризма, основываясь на одном из постулатов ваххабизма, разрешающем убийство всякого, кто противостоит его идеям.^[12]

На передний план в исламском экстремизме выдвинуты неправительственные организации клерикально-политического профиля, которых лишь в арабском мире насчитывается до 150. Они разделяются на три основных потока:^[13]

• суннитские, тяготеющие больше к Саудовской Аравии, типа созданной в Египте в 1920-х гг. ассоциации «братьев-мусульман»;
• проиранские, преимущественно шиитские, выступающие с позиций ислам-ской революции («Хезболла», «Аль-Джихад Аль — Ислями» и др.);
• палестинские, курдские и другие группировки националистического и сепаратистского плана. Политические программы многих экстремистских групп созвучны идеям «братьев-мусульман»: создание исламского государства через три основных фазы — ведение в массах скрытой пропагандистской работы («стадия ознакомления»); отбор наиболее преданных сторонников, готовых к участию в священной войне — джихаде («стадия структуризации»); джихад «без уступок и снисхождения» («стадия реализации»).

В последние годы, и особенно после 11 сентября 2001 г., в разговоре о терроризме так или иначе возникает тема исламского фактора. В событиях последних десятилетий также можно проследить эту тему: внутриисламские войны (Ирак — Иран, Ирак — Кувейт, Афганистан), кровавые конфликты на межнациональной основе на Балканах, ближневосточный узел, Сомали, Филиппины, Индонезия, Йемен, террористические исламские организации и, наконец, «Аль-Каида».^[14]

Радикалы от ислама предлагают «моментальные рецепты» исцеления от социальных недугов, утверждения справедливости, построения общества «всеобщего благоденствия». Мусульманская общность выступает в данном случае как объект главной эксплуатации радикалов.^[15]

Существует идея «зеленого пояса ислама», согласно которой мусульманская ось должна выстраиваться от Индонезии (через Кашмир, Ближний и Средний Восток) в Косово с Албанией. Ее цель — мировое господство и как часть его — исламизация России.^[16]

В настоящее время с целью обеспечить внутриполитическую стабильность и религиозную безопасность Россия предпринимает ряд мер, направленных на ограничение и ликвидацию опасности исламского экстремизма. Среди этих мер ограничение или полный запрет деятельности иностранных исламистских религиозных организаций (конкретно — распространяющих исламизм в форме ваххабизма) на территории России; последовательное проведение в жизнь конституционного, то есть основополагающего, принципа Российского государства — его светскости, что означает, в частности, равноудаленность государства от всех конфессий при гарантии гражданам всех религиозных прав и свобод, предусмотренных Конституцией и законодательством.^[17]

Осуществляя эти меры, государство исходит из принципа, что ислам и экстремизм в исламе — не одноплановые явления. В 44 государствах мира большинство населения составляют мусульмане (в их число входит Индия, где около 100 млн мусульман, но это составляет лишь 11 % более чем миллиардного населения страны). Противодействовать необходимо не исламу и людям, его исповедующим, а экстремизму в исламе и его носителям.^[18]

Существует тесная связь между терроризмом и экстремизмом. Экстремизм во всех его видах является идеологическим источником терроризма. Экстремизм вооружает терроризм идейно, питает его духовно, оправдывает террористов и террористические акты, называет их «возмездием».^[19]

Экстремизм всегда аморален, но не всегда преступен; терроризм же всегда преступен и проявляется в преступных разрушительных действиях и замыслах.^[20]

За все, что творит терроризм, ответственность несет и экстремизм; чтобы победить терроризм, необходимо нейтрализовать экстремизм.^[21]

Начало третьего тысячелетия подтвердило худшие предсказания о том, что государства, независимо от того, демократические они или тоталитарные, не будут иметь иммунитета от нападения террористов.^[22]

Серии терактов в США, Пакистане, России, Узбекистане, Мадриде, Лондоне и других странах и городах планеты заставили задуматься над необходимостью выработки адекватного ответа террористам, еще раз оценить совокупность имеющихся у государств мер противодействия растущей угрозе.^[23]

До сегодняшнего дня государства так и не нашли кардинального средства борьбы с терроризмом, хотя опасность терроризма возрастает с каждым годом.^[24]

В разных регионах мира действуют фанатичные террористические организации типа «Вооруженная исламская группа», «Хезболла», «Исламский джихад», «Новый джихад». Много лет в Афганистане господствовало движение «Талибан», возникшее в молодежной студенческой среде в начале 1990-х годов. Усама бин Ладен создал в Афганистане «Исламский фонд спасения Аль-Каида», экстремистскую организацию «Основа», главной задачей которой является воспитывать «боевые исламские кадры». Не прекращаются попытки создавать экстремистские организации и группы террористов в ряде субъектов Российской Федерации, где проживают мусульмане.^[25]

Терроризм — явление исключительно уголовно-правового порядка (ст. 205 УК РФ); его проявления — это «совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба, либо наступления иных общественно опасных последствий, если эти действия совершены в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений органами власти, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях».^[26]

[править] Примечания

1. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
2. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
3. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
4. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
5. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
6. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
7. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
8. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
9. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
10. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
11. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
12. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
13. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
14. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
15. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
16. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
17. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
18. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
19. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
20. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
21. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
22. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
23. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
24. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
25. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20
26. ↑ Целищев Н. Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (К совещанию ШОС в Екатеринбурге в июне 2009 г.) / Н. Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. — 2009. — № 1/2 (62). — С. 7-20